— А что, разве она особенная? Тысячи выпускников в таком же положении. Каждый год! Мы сами с нуля начинали.
Алла с презрением передразнила:
— «Разве она особенная?» Хороши родители, нечего сказать! Да, тысячи людей в таком же положении, но у них нет богатого отца, который может помочь. Зачем отдавать силы чужой фирме, когда ты их можешь отдать своей?! Вот Лялька и возненавидела все это. И фирму она ненавидит. И продаст с наслаждением. А там, дай бог, разъедемся. Она замуж выйдет, а я наконец-то поживу в свое удовольствие.
— Замуж? За кого?
— Есть один на примете. Полгода уже встречаются. Хороший мальчик. Обеспеченный. Олег, правда, не очень был доволен, но Лялька его не слушала. Лично мне ее выбор нравится. Правильный выбор.
— Она влюблена?
— Собирается замуж. Отговаривать не стану. — Она дернула молнию на сумке, нервничает. — Поговорили, дорогая, и хватит. Время — деньги. Ближе к делу. Я ведь не лясы точить приехала. Собеседник ты так себе.
— Допустим. Что тебе надо?
— У меня письмо. Разбирала бумаги Олега, нашла. Тебе.
Белый конверт. Узкий. Почерк Олега не спутать. «Кассандре».
— Заклеено, — зачем-то добавила Алла.
— Спасибо. Не ожидала. Могла бы и не отдавать.
— Лялька так и предлагала. Но я решила, что должна выполнить волю Олега. Ты возьмешь этот чертов конверт или нет?! — Алла в сердцах бросила письмо на стол. — Как же мне надоела ваша семейка! И зачем я только со всеми вами связалась!
— Последний вопрос. Ты видела его в морге? Это — он?
— Что я, собственного мужа не узнаю?
— Марга сказала, вам с Лялей плохо стало. И опознала — она.
— Марга?! — Алла метнулась ко мне, схватив за грудки, зашипела в лицо: — ПО. КАКОМУ. ПРАВУ. ЭТА. СУЧКА. МОГЛА ЕГО. ОПОЗНАТЬ. КТО. ОНА. ЕМУ. Я ТЕБЯ. СПРАШИВАЮ. КТО. ОНА. ЕМУ.
— Отпусти, пожалуйста.
Алла сразу обмякла.
— Да. Знаю. Он с ней спал. В нашей кровати. Как я в твоей спала. Наказала она меня. Убить не убила, но почву из-под ног выбила. Я ведь была уверена, что Олег только тебе изменяет, а мне не станет. Где ты и где я? А он Маргу привел. Маргу! Думаешь, он ее хотел? Да он тебя хотел все время! А с ней спал только потому, что она с тобой спит! Знаешь, когда он ее трахал? Только если она после тебя была. И мыться ей запрещал. А она смеялась.
Алла теребила на шее жемчужное ожерелье, вот-вот нитка порвется. Вот-вот. Вот и.
Розоватые бусины брызнули в разные стороны и со звонким стуком упали на пол.
— Теперь и бусы! — Алла встала на колени и стала их собирать. — Чего застыла? Помогай.
Мы ползали по полу, ловя юркие горошины.
Вроде все собрали.
— Не помнишь, сколько их было?
Она не поняла:
— Кого?
— Жемчужин.
— Какая теперь разница? Носить все равно не стану, — тяжело поднялась. — Совсем не так представляла нашу встречу. Ты взяла реванш. Поздравляю!
— Может, помочь? Я могла бы.
— От тебя мне ничего не надо. Тем более, прогнозов. Не лезь в чужую жизнь! У тебя несчастливая рука. Ладно, удачи. Надеюсь, видимся в последний раз. — Сказала почти искренне.
Жемчуг мы собрали не весь. Марга наступила на бусину.
— Чего она хотела?
Конверт притаился в сумке. В наглухо застегнутой.
— Позлорадствовать. Не получилось.
— Амеба и есть амеба, — Марга быстро просчитывала в уме. — Про нас с Олегом говорила?
— Только что вы спали.
— Это я ей за тебя отомстила! За то, что она в твоей постели с ним кувыркалась. У нее такое лицо было, когда нас увидела! Как чукча, который из тундры вдруг в Эрмитаж! Культурный шок… Ну, извини, пошутила. А про Олега что-нибудь рассказывала?
— Нет.
— А ты, значит, и не спрашивала, — она прищурилась. — Олег на развод подал. Я точно знаю. Только не думай, что из-за меня. Я ему так — развлечение на час. Сказал, что с Аллой жить не может. С Лялькой у них полное взаимонепонимание. В общем, он хотел начать новую жизнь. Ты бы лучше села.
— Когда он подал на развод?
— Месяц назад. Детей у них нет, так что развести должны были быстро. Но Алла уперлась — совместно нажитое имущество, и его надо бы поделить. Если бы он не умер, точно бы развелся.
— Он умер.
Марга щелкнула пальцами перед моим лицом:
— Кассандра, ау! Думай, что делать дальше! Не тупи!
— Ты-то что от меня хочешь?
Марга вздохнула и принялась мне объяснять, как маленькой:
— Если Олег собирался развестись с Аллой, значит, понимал, что в случае его смерти имущество достанется Алле и Ляльке.
Ферштейн? Кому он мог все оставить? Тебе! Ты должна присутствовать на оглашении завещания.
— Ерунда все это. Прошлое надо оставить прошлому.
— Ты же не любишь заезженных фраз, — Марга разглядывала найденную жемчужину. Крупная бусина, розовая и прозрачная.
— Не люблю. Но они очень удобны. Особенно, когда не знаешь, что сказать.
— Ясно. Просто не хочешь влезать во все эти дела и отнимать у дочурки кусочек хлеба с черной икрой. Так? Знала бы, не пустила суку на порог!
— Ты про дочурку?
— Про подружку твою дорогую. Пришла и говорю, называется. Весь настрой тебе сбила.
— Не переживай, на клиентах не скажется.
— Дай бог!.. Только ты в промежутке между клиентами вот о чем подумай: что после Олега останется. Они ведь продадут его фирму. А там и твоя доля есть. Я не про деньги, я про нервы твои, про время, про молодость. Это ваша фирма, Кассандра.
— Лялька передумает. Она сейчас хорохорится, просто в себя еще от шока не пришла, да и Алла надавила. Но она все поймет.
— Тю! — насмешливо «тюкнула» Марга. — На этом месте я всегда плачу. Передумает? Поймет? Чем?! Чем поймет-то! Мозгами? А они у нее есть?! Что она вообще умеет?! Кроме того как родную мать из своей жизни вычеркивать. Ведь до сих пор считает тебя алкоголичкой.
— У нее есть на то причины.
— Возможно. Только между той Кассандрой и этой разница в семь с лишним лет. Ты изменилась, стала другой. И не пьешь только потому, что никто не собирается насиловать твой дар. Впервые в жизни ты на своем месте. Пьют, когда плохо. Пьют, когда хорошо. Но когда нормально — не пьют. Норма — не повод для выпивки, понимаешь? Вот и Олег это понял. Ему всего-то и было нужно создать тебе нормальные условия, в которых ты могла бы жить. Вместо этого он тебя сломал. И отбросил за ненадобностью.
— Марга, все это быльем поросло.
Она стукнула по столу. Подпрыгнул хрустальный череп. Бедный Йорик!
— Мать Тереза! Простила, утерлась, в ножки поклонилась. А фирма? Ты ее амебам отдашь?
— Хорошо, я подумаю.
Марга мгновенно успокоилась, будто я дала ей честное пионерское: бизнес Олега будет наш. Алле и Ляле ни скрепки не достанется.
— Вот и славно! О юристе не беспокойся — найму лучшего. Мы им еще покажем! А теперь — за работу! У нас новый клиент.
Бесконечный день, сотканный из непростых историй и чужих имен. Рекламная акция: пророчество со скидкой.
Марга вытерла лоб:
— Прости. Я не подумала о том, как тебе тяжело. Больше не повторится. Завтра подкорректирую расписание. Скажем, между клиентом и клиентом перерыв в двадцать минут.
— Минимум полчаса. Мне нужно время, чтобы восстановиться. Вообще-то я бы назавтра взяла отгул.
— После первого дня работы? Ну, ты даешь!
— После первого дня такой работы. Или хочешь меня на износ?..
— Не хочу. Хочу всерьез и надолго. Ладно, подумаем. Будем считать сегодняшний день исключением. А сейчас иди. Вон клиент на пороге топчется. И губы накрась. Лицо у тебя — краше в гроб кладут.
Я покорно вернулась в свой кабинет. Возражать бессмысленно. «К ноге! Место!». Когда люди хотят нас осчастливить, они становятся чрезвычайно навязчивыми. Но чего я ждала от Марги? Понимания? Сочувствия?