В библиотеку они пришли ровно в девять, держась за руки, книга лежала в рюкзачке у Хьюго, и он показал ее Мету Фишеру, дежурившему в первой смене.
— Зазвенит, — сказал Хьюго. — Не обращай внимания.
— Дайте книгу, Эйч-Эм, — потребовал охранник, — и проходите без нее. Теперь держите.
В кабинете Хьюго первым делом проверил почту — пришли еще семнадцать ответов. Все отрицательные.
Они просидели в комнате весь день. Мария — в кресле под кондиционером, с книгой в руке. Хьюго — за компьютером, рассылая и получая письма. Кто-то заглядывал к ним, что-то спрашивал, Хьюго отвечал, не то чтобы не думая, но не вникая. На Марию посматривали, и что думали о гостье библиотечные кумушки, было понятно без слов. Время от времени Мария поднималась, подносила книгу к лампе, и оба пристально всматривались — похоже, процесс приостановился, книга не была такой ярко-белой, как вчера, но серость не прогрессировала.
В обед Хьюго спустился в кафетерий, взял кофе и четыре круассана, за время его отсутствия поступили еще девятнадцать ответов, и Мария сказала, что все они написаны, будто по шаблону: лишние книги или файлы не обнаружены. Возможно, после инвентаризации…
К концу рабочего дня позвонила миссис Аллен и попросила Хьюго подняться.
— Побудешь одна? — ему не хотелось оставлять Марию, но идти к директрисе вдвоем было глупо.
Мария кивнула — она тоже ощущала собственную неожиданную незащищенность — от чего?
Миссис Аллен встретила Хьюго приветливо, будто и не было вчерашнего инцидента.
— Эйч-Эм, — сказала она, жестом пригласив Хьюго сесть в кресло напротив директорского стола, — я хотела бы узнать, как работает система. Варгас составил отчет о работе программного обеспечения — там все в порядке. А у вас?
Хьюго за это время ни разу не поинтересовался, как система работает и работает ли вообще, но, услышав вопрос, осознал, точнее — вспомнил, что в промежутках между чтением ответов активно выполнял служебные обязанности, управляясь подсознанием и думая на иную тему.
— Система в порядке, — отрапортовал он. — Вчера и сегодня приняты и обработаны триста шестнадцать запросов на литературу из нашего фонда, в том числе двести восемьдесят два запроса на платные файлы из открытого доступа. Оплата прошла без проблем, файлы скопированы и отосланы. В свою очередь, наши читатели тоже проявляли высокую активность. Линда и Эмма в читальном зале обработали и отправили шестнадцать запросов, оплату получали кредитными картами.
— Отлично, — сказала директриса, когда Хьюго замолчал, пораженный тем, что помнил, оказывается, все числа и за каждое мог ручаться.
— Подготовьте справку для попечительского совета, — потребовала миссис Аллен. — Обрадую наших спонсоров, деньги потрачены не зря.
Когда Хьюго уже шел к двери, директриса сказала ему вслед:
— Эта книга… вчерашняя… надеюсь, вы ни в каких отчетах ее не упоминали? Ни к чему нам мистификации, вы согласны?
Она замолчала, не зная, как реагировать на странный взгляд Хьюго. Молодой человек обернулся, нахмурился, и на директрису опустилось серое облако, в котором она чувствовала себя неуютно, не понимая, что происходит. Секунду спустя облако растаяло, а Хьюго, опустив взгляд и, видимо, тоже не очень хорошо себя ощущая, сказал стесненным голосом:
— Да… То есть, нет, не упоминал. И…
— Вы хотите что-то сказать? — нетерпеливо спросила миссис Аллен. Она не любила, когда подчиненные, которым было указано на дверь, задерживались и начинали говорить лишнее. Свои проблемы каждый должен решать сам.
— Нет, ничего, — пробормотал Хьюго и, выйдя в коридор, тихо прикрыл за собой дверь.
Он должен был сказать. Но не знал — какими словами. Вечером, когда миссис Аллен будет ехать со старшим сыном ужинать в ресторан «Трубка мира», на выезде с бульвара Альбрехта испорченный светофор не вовремя переключит сигнал, и машина вылетит на перекресток как раз тогда, когда начнется движение по Двенадцатой авеню. В «крайслер» миссис Аллен врежутся сразу две машины, и все кончится очень быстро. Наверно, кончится жизнь, но этого Хьюго знать не мог, потому что в странной памяти будущего натолкнулся на стену, сквозь которую не мог видеть.
Привиделось? Подумалось? Вечером… когда? Он не знал. Завтра? Через год? Лет через десять? Щемящее ощущение, когда знаешь и не можешь сказать. Знаешь — что, но не знаешь, когда.
Хьюго переминался с ноги на ногу у двери кабинета, думая о том, что, если вернется, то возьмет на себя ответственность не за слова, а за две жизни, которые все равно оборвутся в нужный (кому?) момент.
Хьюго прислушался — из-за двери доносился громкий требовательный голос, директриса говорила по телефону.
Он поплелся к себе, ощущения в ногах были такие, будто он только-только отошел от сильнейшего спазма в щиколотках.
— Почему ты так долго? — встретила его Мария. Она сидела в кресле, прижав книгу к груди, и смотрела на Хьюго взглядом испуганного зайца.
— Что-нибудь случилось? — обеспокоился он.
— Я… — Мария помедлила. — Я боюсь быть одна. Может, обстановка так действует?
— Или книга, — мягко произнес Хьюго.
Он рассказал о том, что происходило в кабинете миссис Аллен, а потом, так само собой получилось, и о том, что ему привиделось, когда он вышел и закрыл дверь.
— С тобой случалось прежде что-то подобное? — с тревогой спросила Мария.
Хьюго покачал головой.
— Похоже на ясновидение. Послушай…
Хьюго поднял палец, и Мария замолчала на середине фразы.
— Письмо из Ватиканской библиотеки, — Хьюго внимательно вглядывался в текст. Писавший, похоже, мысленно переводил с итальянского или латыни, английские фразы были построены не очень грамотно. — Они подключились к мировой сети одни из первых. И он точно знает, что никаких эксцессов не происходило, поскольку прекрасно все помнит. Никаких неизвестных файлов. Никаких неучтенных книг на полках — с тех пор дважды проводили инвентаризацию, поскольку обновляли электронный каталог.
— Бог не стал обращаться к своим адептам, — улыбнулась Мария.
— А может, причина в том, что они рано подключились к системе? Еще не был перейден порог информации, не произошел качественный скачок.
— Значит, — заключила Мария, — книга есть только у нас.
— Не стал бы этого гарантировать, — пробормотал Хьюго. — Может, где-то еще стоит на полке, в глубине какого-нибудь ряда среди каких-нибудь опусов, куда библиограф заглядывает только тогда, когда начинается инвентаризация… Завтра поедем в Вашингтон. Я напишу Бобу — среди его знакомых наверняка есть эксперт по книжной продукции. Боб подскажет, к кому лучше обратиться.
— Будто ты не знаешь, какими окажутся результаты, — бросила Мария.
— Знаю, — подумав, согласился Хьюго. — Но пройти этот путь нужно все равно. Если ты не хочешь ехать со мной…
— Поеду, конечно. На ближайшие дни у меня нет встреч, которые я не могла бы отменить. Но ты… Что скажет начальница?
— У меня есть восемь отпускных дней, и я могу использовать их в любое время, поставив в известность руководство библиотеки.
— Может, сделаем еще одну копию книги? — сказала Мария. — Для меня?
Хьюго заказал билеты на утренний рейс и отослал еще сотню писем — теперь не в библиотеки, а специалистам по криптографии.
Мария подошла с кипой бумаги, нашла на столе у Хьюго несколько пластиковых папок.
— Не перепутать бы страницы, — сказала она.
— Пронумеруй, — посоветовал он.
Обе копии затолкали в рюкзак, и по дороге к Хьюго заехали в общежитие университетского кампуса. Он и не подозревал, что в такой «пустой», по идее, летний месяц в парке может быть так много народа. Большинство веселилось — парни и девушки пели под вопли стоявшего под деревом телевизора, и Хьюго с Марией поспешили в здание, где людей было меньше, но и вели они себя более раскованно — при открытых дверях в одной из комнат, похоже, занимались любовью сразу две пары, но Хьюго мог ошибиться, они слишком быстро проскочили мимо, Мария тянула его за руку, не обращая внимания на звуки, доносившиеся из темных углов. Кто-то позвал ее по имени, кто-то бросил в них скомканным бумажным пакетом.