Произносится: чонбу ильсан сочжипум-имнида.
Переводится: это мои личные вещи.
Произносится: чингу-эге чуль сонмуль имнида.
Переводится: это подарок для моего друга.
Произносится: мончжо поадо твэмника?
Переводится: можно посмотреть?
И тут же ответ доктора Кима, несколько загадочный: игот-гва катхын госыро сэккари тарын госи иссумника.
Переводится: вообще-то у моего друга такое уже есть, но другого цвета.
Что мог вывезти корейский физик из Церна? Этого и доктор Александр Валькович не знал. Или не хотел говорить. Особенно генералу Седову. У них, у физиков, существует добрая традиция каждые пятнадцать миллиардов лет собираться вместе и строить большой адронный коллайдер.
Следя за нарезающим круги велосипедистом, генерал одновременно изучал экран.
«Плиз, подскажите, как замутить собственный VPN-сервер с целью последующей продажи VPN-доступа. Где искать выделенный сервак? Под какой ОС мутить? Только Googl не суйте. Надоело. Хочется вживую послушать умного человека…»
И тут же: «2 июля. Эшвил (Asheville), Северная Каролина. Сегодня Луна кажется более далекой…»
«11 июля. Эшвил (Asheville), Северная Каролина. Сегодня Луна кажется еще более далекой…»
«18 июля. Конфиденциальные данные из обсерваторий Аресибо (Пуэрто-Рико). Сегодня Луна взошла позже обычного. Формой (выпуклой) походит на мяч для американского футбола. Южная часть кажется несимметрично деформированной…»
«3 августа. Крым. Свидетельство пилота С-ова: Луна над облаками в таком неправильном месте, что инстинктивно пугаешься…»
Еще одну грань крутящегося в пространстве куба занимал постоянно обновляющийся перечень проблем, чрезвычайно волнующих мировое сообщество:
энергетические потери;
продолжающийся спад производства;
изменение ритма мировых приливов-отливов;
изменение формы и цвета Луны, возможно, сильные пылевые бури;
активизация дельфинов, изменение привычных путей миграции птиц и рыб;
резко участившиеся грозы, ураганы, землетрясения, извержения вулканов;
межправительственные дискуссии о возможном закрытии границ;
растущая безработица…
«В чем преимущество? — не унимался неизвестный хакер. — Не видно, что ли? Трафик криптуется с помощью RSA-ключей со стойким алгоритмом. Не светит реальный IP, не ведет логи». Нынче каждый мальчик, усмехнулся про себя генерал, должен уметь прятаться. «Зацени, при таких условиях никто твой персональник не вычислит, даже если сервак накроют очень нехорошие дяди». Что верно, то верно. Накрыть подобный сервак проблема. Обычно им управляют через сторонний VPN-доступ + SOCKS, а он может находиться очень далеко — где-нибудь в Штатах, или в Аргентине, или в Азии, или даже у антиподов.
— Папа, ты послушай, что писали преподы в моем дневнике! — возмутилась Карина. — «Ув. родители! Ваша дочь не умеет себя контролировать. На уроке биологии брала в руки кактус и неприлично смеялась». Папа, что неприличного можно увидеть в кактусе?
— Может, что-то неприличное видели в твоем смехе?
— «На уроке приставала к учителю математики с вопросом, как правильно называется размножение человека».
Генерал знал о дочери все. Так ему казалось. Он понимал, что все знать невозможно, но существуют допуски, близкие к реальности. Он, например, много знал о дружеских отношениях Карины с генералом Черновым, правда, это были чисто дружеские отношения двух семей. Он знал о ее увлечениях, о ее спорах и разговорах. О ее звонках. Там были интересные предложения: от «сходить на футбол» до «слетать на Кипр». Она часто уезжала, но отчеты специалистов постоянно ложились на стол генерала. «Почему раненого полковника, героя России, в отечественной прессе почти не упоминают, а вот вор в законе, вдруг попавший в ЦБК, красуется во всех газетах?» Генерал знал, что Карина найдет верный ответ.
Когда Карина была в отъезде, генерал плохо спал. Вдруг ночью срабатывала охранная система, над трехметровым бетонным забором в свете прожекторов нежно, будто в инее, вспыхивала колючка, ихтиозавр на стене ночной гостиной оживал. Следя за тенями, генерал вспоминал пустыню.
Серебристая джида над голыми песками. Выстрелы со стороны рудника.
Приказ был ясный: опоздать! Чумазый водитель бэтээра возился в перегретом моторе, иногда поднимал затравленные глаза на полковника Седова (тогда еще полковника). Труднее всего чинить исправный мотор. Странно, но трупы, найденные позже во дворе, в коридорах и в кабинетах Управления того азиатского рудника, генералу никогда не снились.
— Папа, а как теперь быть без паспорта?
Генерал Седов улыбнулся. Он знал характер дочери, раз в месяц перед ним выкладывали ее электронную переписку. «Я купила себе черное скромное платье с очень глубоким декольте, теперь сижу в кабинете и стесняюсь». Ну да, она умела стесняться. «А сегодня я девушка шестидесятых. Лодочки на невысокой шпильке, укороченные черные брючки, открывающие бледную с тонкими венками кожу щиколоток. Кофточка-тельняшка с большим вырезом, мне это идет. Бежевый плащ в духе героинь Хичкока и платок Hermes на шее». Она умела подать себя. Она дружила с недалекой Аней, не сумевшей окончить курсы программистов, и дружила с известными людьми. Книжка о жене всесоюзного старосты Михаила Ивановича Калинина вывела Карину в мир большой журналистики.
Тук, тук! Карина вынула трубку. Громкую связь не отключила.
«Это Буковский». Отец имеет право знать, с кем она говорит, находясь дома. Журналист явно хотел произвести впечатление. «Вчера посмотрел одну штуку под «Зеркала». Не часто наши пендосы снимают такое кино. С закосом под Хичкока, мяса не так уж и много, но страшно». — «А я посмотрела одну порнушку, — в тон Буковскому ответила Карина. — С закосом под Private, но смешно. Особенно концовка в стиле миссионерской». — «Вы знаете, мне Аня посоветовала вам позвонить». — «Интересуетесь будущим?» — «Даже очень». — «Приезжайте». — «Сейчас не могу».
Это был неправильный ответ. Карина положила трубку.
— Хочу в Кимхэ, — потянулась она.
— Что ты потеряла в Южной Корее?
— Соскучилась по подружке.
Соскучилась? Генерал хорошо помнил маленькую кореянку. Имя Су. Противная девка с восторженным резким голосом, косые глазки вразлет, отвечают стилю. Год назад на Красном проспекте Карина въехала в зад тормознувшей зеленой «мазды». «Росия марыль анын сэрами иссымника? — истошно завопила маленькая кореянка, выкатываясь из своей помятой машины. — Как так? Здесь кто-нибудь говорит по-русски?. — И завопила в мобильник, приседая от нетерпения: — Алло, алло! Алло, ДПС! Ой, ну же, где вы? Мне въехали! Как у вас называется? Морыгессымнида! Не совсем понимаю, — кореянка судорожно вспоминала трудные русские слова. Все же вспомнила: — В жопу! — Глаза ее округлились от восторга. Она уже как подруге, закричала Карине: — Они говорят, звони в полицию нравов!»