— Тебя не спросила, — Анна постаралась, чтобы девушка не услышала её бормотания, но на всякий случай произнесла это по-русски. Служанка даже не вздрогнула, продолжая мять, поглаживать, разминать...
Теплые руки не причиняли беспокойства. Тепло поднималось от ступней к коленям и выше, охватывала низ живота, томилось в груди... Суккубы занали свое дело не хуже инкубов. Но сейчас Анне было не до них. Она на самом деле устала. Её измучили постоянные переживания, хотелось закрыть глаза и забыть обо всем...
Обстановка комнаты помогла забыться. Светлое дерево карельской березы, от почти белого до золотого, поднимало настроение. Прожилки на стенах и мебели казались ниточками карамели на поверхности меда. Постепенно мысли подчинились окружению, утонули в патоке, потекли медленно и сладко... Анна задремала и не слышала, как переносили её в кровать, как раздевали, как покрывали лицо и руки бальзамами для сохранения красоты...
Утром экзекуцию во славу красоты пришлось пережить наяву. Грудь набухла, и живот потихоньку начал увеличиваться.
Анне запретили любимые горячие ванны, а после купания долго втирали в тело разные масла.
— Наири ведь не желает, чтобы после родов её кожа обвисла и покрылась уродливыми шрамами!
И Анна стойко выносила процедуры намазывания, обертывания, вбивания... Но на собственное тело ей было наплевать. Эйр больше её не желал. А остальные инкубы... им все равно, как выглядит Наири, она скрасят её одиночество независимо от того, будет ли она неземной красавицей или уродиной. Анна начала подозревать, что и для Эйра разницы не было.
Маг-целитель появлялся несколько раз в день. Он приносил различные отвары и порошки высушенных трав, заставлял выпивать все до капли, проверял еду, составлял рацион. Вокруг словно забыли, что Анна сама — врач, и в состоянии позаботиться о себе и ребенке. Но это раздражало куда меньше, чем удушающая забота. Анна была готова принимать её в таком количестве только от одного инкуба во всей Эстрайе. Но именно он не торопился ей на помощь.
И она устроила бунт. Тайный, незаметный. И нашла союзника. Хон, как и в былые времена, остался на стороне своей Наири и полностью поддержал.
Конечно, он мало напоминал того безбашенного курсанта. Стал слишком... правильным, выверял каждое свое слово, каждый жест, и, казалось,даже каждую мысль. Но когда Наири поделилась с ним своими планами, в темных глазах адъютанта загорелся знакомый Анне огонек. В душе Хон остался тем же взъерошенным авантюристом. А значит...
— Вы точно уверены, Наири?
— Уверена. Так ты поможешь?
— Без сомнения, — юноша улыбался во весь рот. Даже руку непроизвольно поднял, взъерошивая шевелюру. Анна счастливо улыбнулась: хоть кто-то остался с ней, не предал, не отвернулся...
— Смотри, — предупредила серьезно, — обманешь, расскажешь кому-нибудь — придушу собственными руками.
— Это счастье для рорага — умереть от рук своей Наири, — тут же склонила Хон. И рассмеялся: — Но нет большего греха, чем прогневать госпожу. Я сохраню все в тайне. Только умоляю — улыбайтесь почаще, моя госпожа!
7
— Ваше величество... — Эйр преклонил колено перед королевой.
Кхемара поджала губы. Из-за этого рорага Наири уехала из столицы совсем больная и в отвратительном настроении. Лартих хотел наказать преступника, и отговорить его оказалось непростым делом.
— Ступайте!
Фрейлины поднялись с пола и длинной цепочкой потянулись к выходу. Кода шлейф последней алой змеёй скользнул за дверь, королева снова повернулась к так и не поднявшемуся рорагу:
— О чем ты думаешь?
— Простите?
— Наири рожать через несколько месяцев. Но я не вижу в Храме ни малейшего следа приготовления к этому событию!
— Разве за это отвечает не Старшая Фрейлина Наири, Ваше величество?
— А разве Верховный Рораг Наири не обязан принять в этом участие? И гарем... придумай, что с ним делать. Зная Анну, она не войдет к ним еще несколько лет,хотя должна бы. Я подбирала ей самых красивых мужчин, а она предпочла... служаку. Да еще не своей крови. Как ты будешь расплачиваться за то, что вместо наследницы на свет появиться полукровка? Или ты не знаешь, как хрупко благополучие Эстрайи?
— Простите, ваше величество. Я сделаю все, чтобы искупить свою вину. Сегодня же я начну процесс передачи дел своему приемнику, и...
— И будешь дураком! Илиотом! Придурком! — не выдержала королева.
Шелковая подушка полетела в Эйра. Он не посмел уклониться, и острая грань мелкого бриллианта, украшавшего вышивку, мазнула по лицу. По щеке потекла кровь.