Ответом ей был удивленный взгляд:
— Наири, мы не стыдимся наготы!
— Знаю, — она вздохнула. — И сколько девушек пялились на эту красоту?
— Ревнуешь? — Эйр перевернулся на бок, чтобы лучше видеть её лицо.
— Больно надо! — фыркнула Анна и отвернулась.
— А вот я — очень...
— Что? — Анна тут же забыла, что хотела подразнить любовника.
— Я ревную. Это преступление, Наири, я знаю. Но ничего не могу с собой поделать. Когда ты смотришь на другого мужчину, у меня замирает здесь... — он взял её руку и положил себе на грудь, туда, где под загорелой кожей гулко билось сердце, — холодеет здесь, — ладно переместилась на солнечное сплетение, — и хочется убить счастливца.
— А вот здесь ты ничего не чувствуешь? — расхохоталась Анна и, вырвав ладонь, опустила её ровно между мужских бедер.
— А вот сама сейчас и увидишь! — рыкнул Эйр.
Она не увидела — почувствовала, как оживает, набухает под ладонью плоть, как пульсирует вена у основания... И как рождается её собственное желание.
В этот раз Эйр не ждал. Опрокинул на спину и любил. Долго, тягуче, рассчитывая силы... И оргазм в этот раз накрыл уютной негой, расслабил, и сил не было даже чтобы поднять стакан воды.
10
Это оказалось восхитительно: лежать, глядя на любимого мужчину и не думать ни о чем. Анна запретила себе думать о чем-либо, кроме Эйра, и ей нравились эти ощущения: ветерок, просочившийся сквозь приоткрытое окно, приятно холодил разгоряченную кожу. Взгляд наслаждался видом красивого мужского тела, а еще... Такого расслабляющего массажа Анна давно не помнила. Никакие ухищрения прихрамовых умельцев не могли сравниться с руками любящего мужчины. Полная приятных ощущений, Анна задремала.
Утро оказалось не менее чудесным. Эйр никуда не исчез. Лежал, осторожно обхватив за талию, и шее было щекотно от ровного дыхания.
Анна пошевелилась.
— Выспалась? — рораг всегда спал очень чутко.
Вместо ответа Анна повернулась к нему лицом. И тут же получила жаркий поцелуй. Тело мгновенно обдало жаром, но она не позволила себе поддаться:
— Доброе утро. Чем займемся сегодня?
Взгляд Эйра определенно намекал на приятный день. Но у Анны были другие планы: проводить все время в постели, пусть и с любимым, она не планировала.
— Ну нет. В конце-концов, беременной нужен моцион. Я хочу... Ой! — она запнулась, вспомнив вчерашнее.
— Все хорошо, — Эйр без слов понял, что опечалило Наири и притянул её к себе. — Все хорошо. Все живы.
— И здоровы?
— Я бы так не сказал, — вздохнул Эйр. Он уже знал следующий шаг Наири.
Он не ошибся. После завтрака Анна направилась в лазарет.
К счастью, раны оказались не сильными, а ночной выброс праны излечил окончательно. Осмотрев шрамы, Анна в который раз поразилась регенерации инкубов:
— Это потрясающе! Как жаль, что мне не хватает квалификации для исследований!
— Вы можете проводить любые исследования и опыты, Наири, — вне стен спальни Эйр снова превратился в безупречного телохранителя.
— А толку? — вздернула Анна бровь и развернулась к роргам. — А где Хон?
— Да пребудет над нами благословение Праматери Лилит и Наири! — раздалось от двери.
Анна развернулась.
Её адъютант стоял на пороге, безупречный, как всегда. И с неизменной папкой в руках.
— Ты цел? Как раны?
— Если Наири желает убедиться... — пальцы юноши потянулись к пуговицам мундира.
— Если ты скажешь, что все зажило, я поверю на слово.
— Все зажило, Наири.
— Тогда... — Анна подхватила его под руки, — чем займемся?
Она видела вытянувшееся лицо Эйра, она помнила все, что он сказал ей недавно. Но считала себя виноватой перед Хоном.
— Я сделаю все, что будет угодно госпоже.
— Это мы уже знаем, — голос Эйра не предвещал юноше ничего хорошего.
Анна потянулась и взяла под руку и его:
— Я уверена, что у тебя тоже есть идеи, как Наири может провести время со своими ближайшими телохранителями. Тайкан, ты с нами?
Улыбку бывшего раба скрыл высокий воротник неуставной одежды, которую Анна позволила ему носить вопреки правилам. Но глаза смеялись:
— Конечно, Наири!
— Тогда, — Эйр мгновенно успокоился, — вы были на кипрейной поляне? Тайкан, она еще цела?
— Конечно! Кто же тронет такую красоту! Наири, вам предстоит увидеть что-то воистину потрясающее!
Анна знала — прежде, чем её выпустят из дома, эту самую поляну вдоль и поперек прочешут рораги. Но совсем не была против.
В этот раз ехать верхом её не позволили, да Анна и не рвалась — после вчерашних приключений тело ныло и жаловалось. Открытые носилки подошли как нельзя лучше.