Раз… Два… Три… Анна невольно считала. Присутствие чего-то или кого-то за паутиной стало осязаемым. Там кто-то ворочался и хрипло дышал. И спину буравил тяжелый взгляд.
Анна медленно обернулась. Рораги застыли где-то вдалеке, они почему-то не последовали за своей Наири. А прямо перед ней свернулась кольцами гигантская змея. Её треугольная голова покачивалась на уровне глаз Анны и раздвоенный язык трепетал, пробуя воздух у самого лица.
Глаза цвета гречишного меда рассекала бездонная пропасть зрачка. А в ней бушевало пламя. Его языки поднимались все выше, грозы вырваться наружу, дотянуться, лизнуть кожу, превращая её в черную корку… А мед затягивал, не позволяя отвести взгляда.
Сине-зеленая вспышка ударила, ослепила, разрушила чары. Испуг заставил отпрянуть, и ослабевшие ноги не удержали. Анна покатилась по полу, собирая на одежду пропыленную паутину. А из камней, на которых она только что стояла, высек искры стальной нож.
Пат Ригам повернул искаженное злобой лицо. Ненависть плеснула бурой волной, закрутила, спеленала по рукам и ногам… А инкуб снова заносил нож, и за его спиной поднималась к невидимому из-за паутины своду голова встающей на хвост змеи.
Камни медальона обжигали холодом пальцы, но Анна не могла пошевелиться. Даже кричать не могла.
— Сзади… Ригам… там…
Она сама не услышала свой писк. А инкуб даже не обратил на него внимания. Но ужас Анны передался и ему: рораг знал, что ножом Наири не испугать. Не до такого состояния. И обернулся.
Он сделал выпад одновременно со змеей. Нож вошел в раскрытую пасть, и капающий с клыков яд заставил помутнеть ясную сталь. Но Пат Ригам знал, куда бить: клинок пропорол нёбо рептилии в попытке достать мозг.
А змея продолжала подниматься. Она росла и росла, тело раздувалось, становилось толще… Нож застрял в пасти, длинная рукоять не позволяла закрыть пасть, да и Пат Ригам не желал сдаваться. Он вцепился в оружие двумя руками и поднимался к потолку, свисая с нижней челюсти. Ноги болтались в попытке найти опору, но резкое движение головы отбросило инкуба в сторону. Змея ринулась следом.
Гибкое тело изогнулось, стараясь оплести врага, но рораг оказался таким же шустрым. Он успел откатиться в сторону и забился в щель между алтарем и ступеньками. Но его враг не сдался. Змея поднялась и всем своим весом обрушилась вниз, круша камень.
От ужаса Анна забыла, как дышать. Рептилий она боялась до потери сознания, до умопомрачения. Даже безобидных ящериц, что живут в огородах и снуют между кустиков клубники. Боль от ледяных ожогов не позволяла отключиться, и Наири не могла оторвать взгляда от ожившего ужаса. А змея продолжала крушить алтарь.
Холодный голубовато-зеленый свет газовой завесой поднялся от медальона, окутал руки, трепещущей дымкой поднялся к глазам… И реальность изменилась.
Очертания змеи подернулись, затрепетали. Силуэт стал размываться, словно на акварельную картину плеснули воды. Он истончался, плыл, растворялся… И картина изменилась.
Не было больше змеи, но Пат ригам отбивался от кого-то невидимого. В дверых незнакомые Анне инкубы сражались с пустотой. А её собственная охрана застыла, как насекомые в янтаре, не в силах пошевелиться.
Анна кинулась к ближайшему. Он пришел в себя, едва его коснулся источаемый медальоном свет. И одним движение закинул Наири себе за спину, закрывая от опасности.
— Нет! — оттолкнула она защитника. — Надо расколдовать остальных!
Они «отмирали» один за другим, как в детской игре. И вскоре весь отряд, взяв в кольцо свою госпожу, настороженно наблюдал, как из кусов, из-под воды, из-за камней вываливаются неизвестные им инкубы. Оружие сверкало в их руках, солнце отражалось от полированной стали, клинки поднимались и опускались, разя врага… Только самого врага не было.
— Призраки? — охнул Хон.
— И не простые… — согласился с ним Тайкан. — Только почему никто из рорагов их не видит?
— Пат Ригам, — охнула Анна, — Он там со змеей сражается!
Её не поняли. На бегу она кратко рассказала о том, что видела сама. Тайкан только хмыкнул:
— Похоже, каждый видел свое. Осторожнее!
Пат Ригам все так же отмахивался от невидимого противника. Одежда порвалась, в них проглядывали ссадины. Некоторые из них подозрительно напоминали змеиные укусы. Кожа вокруг них вздулась и потемнела.
— Слишком реальные… для призрака.
Рораги взяли отмахивающего ножом товарища в кольцо. В их руках появились веревки. Минута, другая… Они тихо подкрадывались, но накинуть на юношу петлю казалось невозможным — он уклонялся так, словно уворачивался от змеиных колец.