— И Лилит отозвалась...
— Прости! — Эйр выгладел расстроенным. — Но у меня не было другого выхода! Хоть так спасти тебя и Кьета!
— Значит, все это... только ради меня? — Анна вздохнула. — Все, как всегда.
— Я не боюсь смерти, ты знаешь.
Он говорил правду. Ей даже гворить не надо было, достаточно дать знак — и инкуб перережет себе горло, вскроет вены, или еще что-нибудь придумает...
— Я верю тебе, Эйр. Верю. Но мне... страшно! — она прижалась к нему в поисках защиты от неотвратимости судьбы. — Умоляю — не давай мне делать глупости. И... будь рядом, пока все не закончится!
— Милая! — Эйр обхватил её лицо ладонями. Поцелуи получались какие-то испуганные, судорожные, но Анна подставляла губи и мечтала, чтобы недавний кошмар оказался всего лишь сном.
— Милая, родная... Неужели ты думаешь, что вот так просто отдал бы тебя кому-нибудь на растерзание? Да даже боги... У них не получится отнять тебя. Я не отпущу...
— И как? Ты убьешь Лилит?
— Она бессмертна, — Эйр сел поудобнее. Анна, повинуясь его рукам, опустила голову ему на плечо. Так уютно, спокойно... А еще этот запах...
Усилием воли Анна прервала поток мыслей, явно принадлежащих Лилит. И поторопила:
— Так что?
— Там же, в старинных рукописях, которые едва не крошились у меня под пальцами было написано, что не всегда Лилит одерживала над Наири победу. Если дух был силен, богиня уходила. Мы поедем в Аскер, ты сама увидишь эти записи. Мы найдем способ...
— Мы не успеем, — покачала головой Анна. — Лилит... она уже часть меня. Думает, говорит... я уже сама не знаю, где я, а где — она.
— Но ведь и дня не прошло осле ритуала! — испугался Эйр.
— Она сильна. Эйр, принеси Кьета. Не надо его больше уносить!
Неслышно ступая босыми ногами по полу, в зал вошла Соми. Кьета уже давно искупали, сменили пеленки и под присмотром матери накормили овощным и мясным пюре. Теперь ребенок мирно спал, отдыхая от тяжелого дня.
Анна осторожно прикоснулась губами к щечке. Нежность в сердце смешалась с печалью, а потом им на смену пришла ярость.
Раствориться в Лилит? Стать марионеткой распутной богини? Оставить на неё Кьета? Да кто тогда из него вырастет! Ну уж нет.
— Эйр, — спросила тихо, чтобы не разбудить сына, — мы можем уехать в Аскер уже завтра?
Им это не позволили. Ошемер, отдав Лартиху предписанные поклоны, отбыл в Унион, дабы уже оттуда явиться в Эстрайю для приветствия лилит по всем правилам. А Лартих чуть голову не разбил, умоляя богиню отказаться от визита в дальний город:
— Если Воплощенной Лилит угодно, мы перенесем во Дворец всю библиотеку Аскера!
— Но Храм Белых облаков разрушен! Где я буду жить?
— Весь королевский Дворец а распоряжении госпожи! Я уже отдал приказ подготовить для Воплощенной Лилит лучше покои.
— Это он о своих говорит, — шепнул Тайкан. — Сейчас во дворце такая суматоха!
Поймав презрительный взгляд Наири, он тут же замолчал и опустил голов:
— Прошу Великую Лилит простить мой болтливый язык!
— Совсем недавно болтливостью ты не отличался, — Анна едва сдержалась, чтобы не отдать приказ зашить ему рот.
Поняв все правильно, Тайкан улыбнулся и подмигнул.
Но Эйр не одобрял эту игру в гляделки:
— Аня, решается твоя судьба! Если не поедешь в Аксер...
— А если Наири поедет в Аскер, все решат, что она лишила милости короля Лартиха, а вместе с ним и всю Эстрайю. Как думаешь, сколько времени ему понадобиться, чтобы переманить Лилит в один из храмов Униона?
Анна только зубы сжала. Выходит, если она проиграет, эта жертва может оказаться напрасной?
— Эйр, ты сможешь найти те книги? Привези их! Умоляю, поторопись!
Как ни боялась Анна остаться без поддержки любимого, но и сдаваться не собиралась.
— Их привезут Тайкан с Хоном, — отказался уезжать инкуб.
Рораги умчались в тот же день. А Анна приготовилась к долгому переходу по пустыне.
Но, стоило ей устроится в паланкине, маги образовали кольцо и раскинули руки. Их голоса слились в хорошо спетый хор, и заклинание походило на красивую песню. Повинуясь ему, в воздухе замерцала золотая мандала.
41
Гигантский круг обвивали гирлянды цветов. Сверкающие лепестки трепетали, словно под действием солнечного ветра и на конце каждого мерцала драгоценный камень. Внутри этого невесомого цветка переливались виньетки неизвестных Анне символов. Они источали то холодный, бело-зеленый фосфорный цвет, то полыхали ало-оранжевым, то бледнели, превращаясь в тончайшие ниточки вязи. Маги упорно тянули одну ноту, но как только сменили тональность Лартих, гарцевавший перед процессией на делом коне, дал сигнал.