Выбрать главу

– Она уже тут, – пояснила Аля, – наверху, у отца в кабинете. Как Сара Ли попала назад в дом?

Я на секунду задумалась, потом улыбнулась.

– Все мистические обстоятельства имеют самые обычные объяснения. Просто Ксения забыла о приказе хозяина. Вот что, бегите в беседку, а я для вашего спокойствия расспрошу горничную. Сто против одного, что она воскликнет: «Ой, просто выпало из головы».

Слегка успокоенные, дети выскользнули за дверь, а я пошла искать Ксюшу.

Девушка была в столовой, где старательно протирала тряпкой буфет, в воздухе сильно пахло полиролью.

– Ксения, можно вас на минуточку?

Та отложила кусок фланели.

– Слушаю, Дарья Ивановна.

– Вчера вас попросили выбросить на помойку куклу, куда вы ее дели?

Ксюша удивленно вскинула брови:

– Так отнесла в контейнер.

– Какой?

– Мусорный, конечно. Он у нас в конце участка стоит, на площадке.

Я кивнула. У нас тоже в коттеджном поселке для отходов отведено специальное место, собственно говоря, «урны» находятся за забором, стоят вдоль небольшой дороги, по которой ездит мусорщик. Уж и не знаю, когда он появляется, крайне редко хожу с ведром на площадку, за последние два года это случалось всего один раз.

– Вы точно помните, что бросили куклу в мусорный бак?

– Что я – идиотка? – обиделась Ксюша. – Сунула ее в ящик, крышкой прикрыла, потом жутко неприятно было назад идти.

– Почему?

– А она на меня так глядела, когда я крышку опускала, – затарахтела Ксюша, – словно живая, прям не по себе стало. Побежала к дому, а сзади голос доносится: «Эй, Ксения, верни меня в библиотеку».

– Прямо-таки голос, – я недоверчиво покачала головой, – небось ветер в листьях шумел.

– Нет, – обиженно ответила Ксюша, – я очень хорошо слышала, детский такой говорок, быстрый, тоненький. Несусь по дорожке, а он словно за мной бежит и талдычит: «Забери, забери… Ну, погоди, Ксения, плохо тебе будет, плохо, плохо…» Чуть со страху не умерла, до сих пор душа в пятках!

Я растерянно смотрела на девушку. Ксении не так много лет, по виду не больше двадцати, она еще не вышла из детского возраста, вот и мерещится глупышке всякая чушь!

– Дарья Иванна, – внезапно спросила Ксюша, – как вы думаете, ничего со мной не произойдет, а? Говорят, эта кукла всех убивает, кто ее обидит! Родион Сергеевич велел ее вынести на помойку, и чего вышло?

– Послушай, – обозлилась я, – не пори чушь! И не вздумай рассказать Але или Неле дурацкую историю про таинственный голос, ясно? Если станут расспрашивать, спокойно отвечай: простите, мол, забыла про Сару Ли, оставила на полке!

– Зачем же врать? – прошептала Ксюша и затряслась, словно больная обезьянка.

– Затем, что эта кукла сейчас сидит в библиотеке!

Горничная уронила тряпку.

– Мамочка! И не просите, больше ни за что не возьму ее в руки! Пусть Неля Михайловна меня увольняет! Никогда, нет!

На ее глаза навернулись слезы, лицо побледнело, губы затряслись.

– Немедленно прекрати истерику, – рявкнула я, – никто не просит тебя ничего делать! Сама справлюсь с проблемой! И имей в виду, если узнаю, что ты рассказала идиотскую историю про голос, тебя точно уволят! Поняла?

– Ага, – всхлипнула Ксюша и подняла тряпку.

Я решительным шагом прошествовала в библиотеку и схватила Сару Ли за противно мягкое тельце. Похоже, в этом доме все, кроме меня, сошли с ума. Но я не верю ни в сказки, ни в кукол, убивающих людей. Просто среди огромного количества подарков, очевидно, оказались две одинаковые куклы, подарили же Неле идентичные упаковки духов. А может, среди гостей нашлась парочка идиотов, решивших пошутить. Есть такие люди, притаскивающие в подарок кретинские картинки с надписью «разбей стекло» или кружки, из которых невозможно напиться, потому что вода выливается из проделанных в боках дырок.

До мусорного контейнера я долетела вмиг, подняла тяжелую крышку и уже было собралась швырнуть Сару Ли на кучу банановой кожуры, но внезапно пальцы сами собой схватили сумочку из бисера, болтавшуюся на крохотном запястье.

Внутри мешочка лежал миниатюрный золотой кинжальчик, размером с половину моего мизинца. Лезвие было покрыто бурыми пятнами.

Я запихнула куклу в вонючее нутро контейнера и начала опускать крышку, но она подавалась с трудом. Я уже почти закрыла контейнер, но тут крышка, словно живая, спружинила и взметнулась вверх. По моим пальцам потекла кровь. Взгляд невольно упал в контейнер.

Сара Ли лежала на спине, раскинув ручонки. Ее глаза, немигающие, огромные, производили жуткое впечатление. Этой красивой кукле было не место среди пустых пакетов из-под молока, картофельных очистков и смятых бумажных салфеток. Внезапно откуда-то сбоку понесся тихий въедливый шепоток:

– Даша, возьми меня, возьми, не оставляй тут!

В ужасе я ухватилась за крышку и, капнув на белоснежное кружевное платье кровью, мигом захлопнула контейнер.

– Ну, погоди, – завел голосок и внезапно захлебнулся.

Чувствуя, как внутри желудка ворочается огромный раскаленный ком, я подбежала к громоздящейся неподалеку куче кирпичей и навалила их на крышку. Все, теперь Саре Ли ни за что не выбраться. Предположим, она сумела вчера открыть контейнер, но сегодня сдвинуть крышку не под силу даже слону.

Я посмотрела на разодранные в кровь, покрытые оранжевой пылью руки и внезапно успокоилась. Господи, безумие заразно, это всего лишь кукла, преглупая история. Внезапно я вспомнила выпачканный темно-бурой жидкостью кинжальчик. Ерунда, производители Сары Ли, чтобы добиться пущей правдоподобности, сунули в сумочку «окровавленный» нож. И, конечно, никакого голоса я не слышала, это просто игра воображения.

Я постояла пару секунд у контейнера, потом положила сверху еще пару кирпичей и с такой скоростью, словно за мной гналась смерть, побежала назад.

Глава 4

Вечером, за ужином, Маруська самозабвенно рассказывала про Сару Ли.

– Сделай одолжение, – хмуро буркнул Аркадий, – замолчи.

– Нет сил слушать эту галиматью, – мигом подхватила Зайка.

– Ага, – взлетела над стулом Маня, – не глупей твоих репортажей. Ах, ах, наши выигрывают в футбол, команда в хорошей форме… И чего? Продули всем.

– Это игра, – обозлилась Зайка, – на поле все может случиться, прогноз делать трудно, а ты рассказываешь чушь!

– И кто, по-твоему, убил Родю? – налетела на Ольгу Маня. – За что?

Аркадий отодвинул тарелку.

– Любовница прирезала, из ревности.

– Это невозможно, – покачала я головой. – Родя никогда не изменял Неле.

– Откуда сие известно? – без всякой улыбки спросил Кеша.

Я растерялась.

– Просто знаю. Родя верный муж.

– Про тебя тоже болтают: «Даша живет без любовника».

– Что-то я не пойму тебя.

– Чего уж там, – оттолкнул от себя тарелку Аркадий, – сегодня я застрял в пробке, и магнитола, как назло, сломалась, похоже, предохранитель перегорел. Сижу, тоскую. Вдруг мимо дядька шлепает, торгует газетой «Оса», я купил, развернул, а там… Сейчас покажу.

И Аркадий исчез за дверью. Я мгновенно оценила ситуацию. Так, сейчас домашние увидят фоторепортаж и накинутся на меня с кулаками. Конечно, ужасно, что Родя убит, но теперь я могу рассказать, как обстояло дело, никому больше не упрекнуть Нелю в измене.

– Не верьте, – быстро начала я.

Дегтярев отложил в сторону вилку.

– Чему?

– Ну тому, что увидите в газете.

– Да? – нахмурился полковник. – Интересненько. Ну-ка колись, голубка, опять влипла в историю?

– У нас скоро появится папочка, – заявил Аркадий, входя в столовую, – вот полюбуйтесь.

Газета пошла по рукам.

– Какой противный, – возмутилась Зайка, – рыжий, конопатый, глазки-щелочки, просто пьяный кабанчик.

– Виктор выпил. – Я решила ввести всех в курс дела, но, очевидно, начала не с того конца.

– Так он алкоголик, – протянула Ольга, – отвратительно.