— Я надеюсь, что все вы понимаете, что не надо бросаться ковырять стволы деревьев, надеясь найти Камень. Для его появления нужно совпадение огромного количества факторов, а сам процесс занимает не одну сотню лет. Именно поэтому Камни являются огромной редкостью и стратегическим запасом Империи. Также вы можете обратить внимание, что ничего не говорил о появлении Камня у разумных. Запомните раз и навсегда. Попытка добыть Камень, убив разумного, окончится тем, что на вас ополчится весь мир. Все страны Аркании подписали договор о запрете получения Камней Души из разумных и совместном преследовании любого, кто попытается это сделать.
Так мы прожили с дедом восемь лет, а на десятый мой день рожденья деда не стало. На одной из охот к лагерю вышло стадо кабанов. Дед собирался пугануть хрюшек громкими звуками, но один их поддатых чинуш решил, что он Соколиный Глаз и пальнул в стадо. Вот и вылетел на них раненый кабан. Дед закрыл приезжих собой и добил кабана, но тот разворотил ему всю брюшину. До ближайшего жилья почти сутки пешком. Горе-охотника едва не прибили и впоследствии выгнали с работы, однако деда это не вернуло. К чести остальных они сразу повезли деда в больницу. Слабенькая целительница, что с ними была, потеряла сознание от перенапряжения. Однако все оказалось напрасно. Дед умер. И я остался один.
Меня поселили в ближайшем приюте, но мне было всё равно. При первой возможности я сбежал в тайгу. Забрал из нашего с дедом дома его ружьё и пошел мстить. В голове было пусто и лишь одно желание — убивать. Думаю, кончилось бы для меня всё плохо даже без встречи с раненым дендроидом. Ну а когда я пришёл в себя уже в крепости воронов, ко мне подошёл человеко-кот, нэко, и что-то спросил. Я буркнул в ответ нечто типа: «Говорить научись, а потом спрашивай». За что получил подзатыльник, ведро с тряпкой и был отправлен мыть полы в казарме. Так началась моя жизнь в крепости «Пепельных воронов».
Названия у крепости, как такового, не было. Называли её просто крепость Воронов. Капитан был бессменным комендантом этой крепости уже более двадцати лет. Что заставило воина покинуть свою страну и примкнуть к Воронам, никто не знал. Но слухи ходили самые разные. От гибели всего Рода Сумеречных Котов, из которого происходил капитан, до истории любви между ним и принцессой нэк. Вообще всё, как и в любом другом коллективе, где много мужиков и мало развлечений. Услышать что-то, переврать по-своему, украсив узорами фантазии и заплатами настоящей брехни. И рассказать это по большому секрету вечером в казарме.
Всё сказанное не отменяло факта, что воином капитан был отменным. И своих подчинённых он натаскивал будь здоров. И именно от капитана я получил свои первые базы языка нэко, у зверолюдей он считался общим, и владения легкими парными тесаками тао. Он заставил меня развивать обе руки, так как и сам был амбидекстером. С тех пор я одинаково хорошо владею обеими руками. Когда я смог удержать отдачу полуавтоматического пистолета, то начал учиться также стрелять с обеих рук.
С тех пор я числился в отряде новиком. «Пепельные вороны» были наемниками или ЧВК. Однако уже более двухсот лет несли службу на северных границах Империи, закрывая её собой от нежити. Мёртвые пустоши занимали всю Арктику и Заполярье. Там, где живые выживали, нежить чувствовала себя прекрасно. Арктика и Антарктида были их вотчиной. Но основной рассадник находился в Африке. Сахара стала одним гигантским кладбищем, откуда накатывали волны мёртвых. Иногда отголоски тех волн докатывались и до южных рубежей Империи. На севере же нежить сдерживала сеть крепостей, где базировались имперские полки, дружины Родов и частные отряды, одним из которых и были «Пепельные вороны».
Каждый в отряде старался меня чему-нибудь научить. Не обязательно это были боевые приёмы или воинские ухватки. Например, наши егеря научили меня ориентироваться по звуку. Различать источник и эхо. А для этого они заставляли меня петь и играть на гитаре. Развивать музыкальный слух. Сам не верил, что получится, но они были профи. И я оказался не первым их учеником. В качестве экзамена мне нужно было войти с завязанными глазами в сарай с текущей крышей, взять у дальней стены колокольчик и выйти, не намокнув и ничего не задев. По всей площади сарая под падающие капли была подставлена различная тара. Блюдца, вёдра, ковши, кувшины. Все разных размеров и разных материалов. Год я ходил в этот проклятый сарай каждый дождь как на работу. Всем было плевать, что егеря у нас в основном зверолюди, а у них слух на порядок тоньше. И только через год я сумел войти и выйти, соблюдая все условия.
Но больше всего я благодарен двум людям. Отрядному главе механиков, оружейнику и рунологу, вечно ворчливому гному Торину. И отрядному химику, алхимику и фармацевту, очень симпатичной, тонкой как тростинка, эльфе Сае. Эти двое стали мне отдушиной в череде тренировок, муштры и поединков. И на них же держалась военная мощь отряда.
Наличие аурного щита серьёзно снижало эффективность огнестрельного оружия. Для нанесения повреждения телу щит нужно было либо пробить, либо перегрузить, чтобы он не справился с количеством попавших в него снарядов. Этого достигали двумя путями. Либо усиливали каждый снаряд рунами и насыщали его магической силой. Этим путём я пошёл при создании своей винтовки. Либо увеличивали количество осколков от одного заряда на небольшом участке. Мои мины работали именно так.
В бою против нежити наиболее эффективно работала артиллерия. Расписанные рунами снаряды, пропитанные алхимическими смесями на основе сердец нежити. Картечь на близких дистанциях. Минные поля с магической составляющей. И всё это стоило просто огромных денег. Лишь наличие в отряде своих рунолога и алхимика позволяло на должном уровне поддерживать обороноспособность. Но наличие у каждого бойца холодного оружия и умения им пользоваться было обязательным. Проломить аурный щит расписанным рунами тесаком или топором было на порядок проще, чем пробить его же из ружья. И гораздо дешевле.
Капитан через свои связи оформил мне проживание и обучение в крепости. Учили меня они своими силами. Каждую осень мне привозили набор баз для изучения в этом году. Сая помогала мне отработкой знаний по биологии, химии, и гуманитарным наукам. Торин же помогал с физикой, электротехникой, которая мне была особо интересна, и точными науками. Но если что-то было непонятно, даже сам капитан не гнушался потратить свое свободное время на меня и помочь с заданиями.
Кроме основного школьного курса я изучал основы взрывного дела, фармацевтику, начала рунологии. Короче, всё, до чего мог дотянуться. Привыкший к большому объёму информации поступающей из различных источников на Земле, я всё впитывал как губка. Когда я решил изготовить оружие для себя с электроспуском и пришёл к Торину, тот меня не выгнал, а помог вспомнить и разобраться в устройстве ружья. Затем на основе ствола от крупнокалиберного пулемёта мы с ним собрали винтовку с продольно скользящим затвором. Обойма на пять выстрелов, хорошая точность и огромная пробивная сила. Сая помогла подобрать оптимальный состав пороха. Правда он получился пастообразный, но особой роли это не играло. Каждую пулю, под присмотром Торина, я вручную расписал рунами для усиления эффекта попадания. Затем выдержал в алхимическом растворе, насыщая нейтральной маной. Активатором рун должна была послужить моя сила электричества. Цена каждого выстрела была запредельной для стрелкового оружия. Но оно давало надежду справиться с нежитью уровня Мертвых Рыцарей с одного попадания. Личу хватило двух, так что мне было чем гордиться.
Личным оружием мне служили два аналога Beretta 92GBB. Да я смотрел аниме. Кто его не смотрел, пусть первый кинет в меня камень. И на четырнадцатый день рождения я получил два шикарных пистолета, выполненных по моим эскизам. Это был лучший день рожденья в моей жизни. Особенно если учитывать еще один подарок, но о таком джентльмены не рассказывают.