Заметив бочку с водой, не удержался, нагнулся и взглянул на свое отражение. А что, довольно симпатичный: широкий лоб, слегка курчавые светловатые волосы, голубые глаза (правда, цветом больше в серые), прямой нос, чувственные губы над подбородком без ямочки. Тело крепкое, рост выше среднего. Бороды и усов нет, татуировок, видимых технологических вкраплений, имплантатов и гаджетов тоже. Странно, по возрасту вроде бы полагается. В целом, осмотром остался доволен, эдакий Рафаэлло из Урбино в средневековом антураже.
Дверь в избу открылась сама собой, как бы приглашая гостя войти. Он еще раз полюбовался собой и вошел.
Внутри помещение разделялось светом от подпотолочной щели на темную и светлую половины. Печь, лари, кровати вдоль стен и деревянный страхолюд в дальнем углу. В светлой части за прялкой сидела молодая женщина. Может, чуть его постарше. Ее русая коса, украшенная желто-черными ленточками, лежала на впечатляющих своими размерами грудях. Терракотовый сарафан словно специально их подчеркивал, выставлял на всеобщее обозрение. Смотреть, мол, сюда, и точка! А ведь и сама хозяйка заслуживала внимания: невысокая, хорошо сложенная, с выразительными глазами и прямыми бровями вразлет. Клубника с ванилью, даже пахнет в избе соответствующе!
С тонких пальцев пряхи слетела золотая пыль и зависла в воздухе. Чертовщина какая-та! Никакого объяснения тому не было. Но пыль между тем блестела и не спешила оседать.
Надежда, что обойдется без аномалий и нелепостей, тихо пискнула и угасла.
Прекрасная незнакомка некоторое время молча взирала, будто Мадонна на шкодливого райтера. Чтобы как-то прервать затянувшееся молчание, он спросил:
– А у вас, случаем, блинчиками здесь не кормят, домашними, без рестораторного финтифлюшенья?
Брови молчуньи потешно поползли вверх. Не ожидала, знай наших!
Впрочем, женщина быстро справилась со своими эмоциями, улыбнулась и вежливо ответила:
– Спасибо, что зашел. Я позвала тебя, чтобы кое о чем напомнить, кое с чем помочь, и кое-куда направить. Но сначала вкуси угощеньица, раз то так тебя тревожит.
Она махнула рукой вправо от него. А там – о чудо чудное! – обнаружился скрытый сумраком столик, на нем белоснежный чайничек и горка больших тонких блинчиков с легкой корочкой по краям. Всё как он любит!
Потому подсел на табуреточку возле столика, подвинул к себе фарфоровую чашечку на таком же фарфоровом блюдечке, налил из чайничка. Горячий напиток оказался травяным сбором, немного ароматней, чем он любил, но приятным на вкус. А когда увидел розеточки с вареньем, то простил хозяйке всё и вся на сто лет вперед.
Надо сказать, блины не пошли, а побежали! Для полного кайфа не хватало лишь суетливого Белого Кролика в блестящем цилиндре и лайковых перчатках!
Прасковья терпеливо подождала, пока он насмакуется, и продолжила:
– Зовут тебя, вьюноша, Данило из рода Маловичей. Находишься ты в селе Безымянка, что в землях Северечья славного княжества любичей. Пока ты мало что помнишь и еще меньше умеешь. Но со временем воспоминания начнут возвращаться, а умения восстанавливаться. Главное, не ленись. Ищи тщательно скрытое, собирай по зернышку неизвестное, и когда-то найдешь свою [особую] запертую дверь. Отнесись к случившемуся как к возможности прожить жизнь заново, как ко второму шансу, стань тем, кем хотел, да не смог. А чтобы было легче, дам узелковый оберег. Пусть он хранит тебя и придает силы. Носи не снимая. И помни, в этом мире все смертны: и люди, и нежить, и колдуны, и такие, как ты. Но есть нечто пострашнее смерти! Потому будь осторожен настолько, насколько сочтешь уместным и насколько сможешь. Теперь же иди к старосте. Он даст тебе поручение, и ты обретешь свой первый навык.
Про колдунов и нежить Данило решил уточнить позже. Про свое имя тоже. В эпоху ожидания пришествия технологической сингулярности любое безумие находило свое воплощение. Его разум давно перестал удивляться тому, что видел и что мог увидеть, и допускал даже возможность переноса в мифическое тридевятое царство, в Тмутаракань или еще дальше. Мельком отметил, как естественно получалось у Прасковьи командовать. По-царственному! Ее бесстыжие грудки побуждали на подвиг, формы так и требовали отдельного исследования. Зря, что ли, угощала его блинчиками!