Прошлое отдает такой горечью! Как мог Василько согласиться? Как он позволил говорить о ней подобное? Где и когда растерял свое благородство? Возможно ли, что и здесь с ней играет ее память и этот витязь совсем не тот, каким она его помнит? Настроение покупать мужу подарок пропало.
***
В родовом зале Стужичей кроме княжеского трона не признавались никакие иные сиденья и лавки. Здесь можно было лишь стоять или ходить вдоль белоствольных деревьев, выставленных в широких кадках и украшенных красно-желтыми ленточками. В овальную прорезь потолка над ними задувал ветер и сыпался снег. Но ничто не падало на пол и не беспокоило листья деревьев, так как защитные руны ковром покрывали всю поверхность зала.
Любава присоединилась к тиунам и советникам раньше мужа и заставила себя забыть об услышанном в торговой слободе. Придет время, и она все припомнит, сейчас же нужно решить задачку иного свойства.
– Допустить, чтоб холопы записывались ратниками в пограничные заставы? – бушевал, окая, тучный посадник Белого Торга ЖировЯт (тот еще лицемер, готовый при выгоде и мать родную продать). – Что за губительная инициатива? Как можно оружие вручать рабу? Вещь должна стоять там, где ее поставили. У слуги есть руки и рот, зачем ему большее?
– Сначала мы забираем у них тела, затем желания, а потом что?… Посягнем на их души? – не сумела-таки сдержаться Любава, и ее раздражение выплеснулось наружу. – Ах да, зачем рабу душа? Разве вещи полагаются терзания и муки? Каждый может обречь себя на холопство, но нельзя ни у кого отнимать возможность выйти из рабского состояния, нельзя закрывать последнюю дверь.
– ЖировЯт, в чем истинная причина твоего недовольства? – вкрадчиво вопросил наместник Смолянки Колеслав. – Так ли сильно ты обеднеешь без пары дармоедов?
– Сейчас пара, завтра с десяток, а послезавтра кто войдет в варницу[1]? – пробурчал ЖировЯт, толстыми пальцами вытирая лоб.
– С нами князь, – пронеслось по залу.
Настороженные, оценивающие взгляды все сошлись на вошедшем.
Святополк был не молод, но, тем не менее, сохранил и осанку, и богатырскую стать. Его внешность, черты лица: широкий лоб, курчавые волосы, холодные глаза, прямой нос и упрямый рот, – все говорило о породе, не делало его красавцем, но привлекало внимание любого, кто даже случайно на него взглядывал. Он был воином. Больше, чем воином, – полководцем, повелителем, за которым можно и стоило пойти. И за ним шли.
«А вот и муж пожаловал», – подумала Любава. Интересно, какая девка будет нынче снимать с него сапоги? Впрочем, совсем это не интересно. К законной супруге князь перестал захаживать уже давно. Их отношения носили договорной характер, и обоих это устраивало.
– Приветствую моих верных сподвижников! – Князь величаво поднял руку.
– Долгих лет Святополку! Слава Стужичу! Рады видеть в добром здравии! – пробежала по залу звонкая разноголосица.
Любава низко поклонилась.
– Любимый муж, рада твоему возвращению.
– Любящая жена, – ответил ей легким поклоном князь, после чего сделал шаг навстречу и кратко поцеловал в лоб. Любава встала по левую руку от супруга.
– Итак, мы снова вместе. Ваш князь с вами. Знаю, знаю, накопилось много вопросов. Но, предваряя их, скажу кратко: пока Княжий град остался в сумраке. Мне не удалось схватить бунтарей: братья Коржи хорошо прячутся в своих норах. Они ускользнули. Нужно больше воинов, требуются опытные гриди, храбрые витязи, закаленные в боях ратники и, конечно же, волхвы. То есть все те, кто смогут любым способом противостоять чудовищным порождениям. Иначе никак. Иначе чума выползет за стены нашей столицы и распространится по всему Прираречью!
– С чем же ты там столкнулся на этот раз? – нервно спросил отец Любавы, купец Косма Селикатович, чья калита, по сути, и позволяла существовать этому княжеству. Степенный, морщинистый, с топорщащейся квадратной бородой, он умел внушать уважение не хуже Святополка.
– И где твоя дружина? – добавил дядя Любавы Перемысл, при этом его левый глаз начал дергаться, расширяя и без того заметный шрам на лице – напоминание о встрече с ватажниками.
– Осталась в окрестностях столицы. Дружина продолжит облаву, пока я не наберу новых воинов. Мы должны заполонить улицы Града… Мгла, искажения, призраки, крысоеды, нагие синюхи, дыры в земле и липкий страх повсюду – вот что такое Княжий град. Злыдни поджидают в каждом дворе, улицы кишат безумцами и авантюристами.