Между тем, также как и все остальные философские воззрения и школы, трансцендентализм на различных культурно-хронологических этапах, развертывавшихся и развертывающихся в ареале западной и, шире, средиземноморской цивилизации, выступал и выступает в качестве гетерогенных экзогенных эпистемологических модусов, однако его эндогенное семантическое содержание не претерпевало и не претерпевает никаких существенных трансформаций. Конечно, данное ментальное представление отличается от других теоретических направлений именно своей весьма радикальной позицией, экстремистским и терминальным образом — как уже отмечалось ранее — проявляющейся в стерилизованном солипсизме. Кроме того, совершенно очевидно, что мыслители Нового времени и "Гипер-постмодерна" (или Постмодерна) пытались и пытаются конституциализировать трансценденталистский метадискурс в качестве полнообъемного и всеобщего мировоззрения. И поэтому в отличие от философской среды, где те или иные теоретические представления, направления и школы могут равноправным и эквиполентным образом, а также без строгих и однозначных непреодолимых иерархических и субординационных установок одновременно сосуществовать друг с другом (если, конечно, разнородные структуры и/или силы не будут пытаться трансформировать данное положение вещей), академическое сообщество, принадлежащее в основном к естественно-научному сегменту, было вынуждено сконструировать и легитимизировать такой общеобязательный доктринальный норматив, как "конвенциальный контракт", позволяющий постулировать различные гипотезы и теории в виде универсальных и безальтернативных эпистемологических матриц. Безусловно, кристально ясно, что "гносеологический анархизм" (т. е. постоянная и необратимая ускоренная пролиферация всевозможных ментальных идей и взглядов), детально и корректно дескриптированный крупнейшим американским мыслителем П. Фейерабендом, также наличествует в научном пространстве, приобретая в контексте социокультурно-темпорального ареала "Гипер-постмодерна" все большую релевантность. Однако данные интеллектуальные процессы только усиливают ответную реакцию со стороны пассионарного конгломерата ученых (естественно, с точки зрения современных коннотаций этой лексемы), заставляя их еще более агрессивней и фанатичней отстаивать всеобщие положения и абсолютные догматы, существующего в их академическом ареале директивного и безапелляционного консенсуса, касающегося включения тех или иных концепций и воззрений в семантическое поле общепризнанного и нормативного позитивистского метанарратива. Более того, следует подчеркнуть, что проблематика энантиодромической и поливалентной полемики между сторонниками неконтролируемой генерации и свободной циркуляции в научном пространстве бесчисленного множества самых разнообразных гипотетических и теоретических моделей и отдельными позитивистами, отстаивающими доктринальные принципы и положения "конвенциального контракта", постепенно будет утрачивать свою актуальность и в будущем окончательно эвапоризируется и диссипационализируется под тотальным и бескомпромиссным воздействием ризоматической и шизофренической (по Ж. Делёзу и Ф. Гваттари) парадигмы "Ультра-постмодерна".