— И то верно, — согласился Костя. — Такое событие сперва отметить надо. Ты как к такому предложению относишься?
— Очень даже положительно отношусь, — сказал Павел Петрович. — А где?
— Я тут неподалеку одну рюмочную знаю. Очень приличное место, вон в той стороне. Или тебе туда не по дороге?
— Нет, мне как раз по дороге, — заявил Павел Петрович. — Мне на остановку «одиннадцатого» трамвая надо, а это как раз там. Так что давай показывай, где твоя приличная рюмочная.
— Сейчас, но сначала нам обоим одну вещь надо сделать. Деньги-то у нас с тобой крупными, верно? А доставать их при всех не стоит, хотя там и приличное место. Надо нам по одной банкноте разменять. Это прямо вот здесь можно сделать, в палате.
— Нет, не надо ничего менять, — ответил Павел Петрович. — Я с этой расплачивался — ну, которая квартиру подыскивала…
— Риелтор, — подсказал Костя.
— Вот, верно, Настя ее зовут, — кивнул Павел Петрович. — Я с ней расплачивался, деньги и разменял.
— Ты тогда это… крупные-то спрячь поглубже, — посоветовал новый знакомый. — А мелочь наверх положи. Чтобы не спутать.
Павел Петрович последовал хорошему совету. Пачки с пятитысячными бумажками положил во внутренний карман пальто (еще мелькнула мысль: «Правильно квартиру осенью продавать, когда в пальто люди ходят, а то куда деньги-то класть?»), а кошелек с пятисоткой и разной мелочью оставил в наружном. И они двинулись к рюмочной.
По дороге разговор зашел о только что проданных квартирах. И что Павлу Петровичу в новом знакомом понравилось — он о его сделке ничего не спрашивал: ни какая площадь, ни сколько денег получил. А вместо этого все рассказал о своей «трешке». И по рассказу получалось, что Костя свою квартиру продал не так выгодно, тысяч на триста меньше получил. Выходило, что Настя не зря свои деньги взяла: нашла Павлу Петровичу выгодного покупателя.
Поговорили и о планах — кто как деньги собирается использовать. Павел Петрович рассказал и о своем намерении съездить к шурину, и о планах купить ботинки и новую куртку, и о совете приобрести путевку в пансионат. Костя все эти идеи одобрил и сказал о своей мечте: он давно хотел купить лодку. У него всю жизнь была старая «гулянка», он на ней все закоулки на Волге облазил. Но потом, когда начался весь этот беспредел с ценами, все эти реформы, лодку пришлось продать — никаких денег не хватало содержать эту махину. И с тех пор он мог ловить только с берега, и в основном — на удочку. А удочку Костя не уважал, считал делом несерьезным. И вот теперь он собирался купить маленькую надувную лодку с мотором.
— У соседа на даче такая есть, — рассказывал Костя. — Он ее на тележку положит, сам впряжется — и легко до Волги довезет. А там надувает — и готово! Плыви куда хочешь! Хочешь — удочкой лови, а хочешь — сетью.
За этими разговорами они и не заметили, как дошли до рюмочной. Подвальчик оказался маленький, но действительно теплый, чистый, никакая пьянь по углам не валялась. Павел Петрович не то что бы сильно осуждал людей, склонных к неумеренному потреблению (кто не без греха? как говорится, одна снежинка — еще не снег), но относился к ним с некоторым презрением. Сам он меру всегда знал и соблюдал. И из подобных заведений (а он с ними был хорошо знаком) всегда уходил на собственных ногах, помощь не требовалась.
Посовещавшись, приятели отвергли как водку, так и портвейн — уж больно крепко — и остановились на пиве. К нему взяли орешков, сухариков, кальмаров — в общем, все, как полагается. Немного поспорили, кто расплачиваться будет. Решили, что в первый раз Костя, раз он приглашает, а потом Павел Петрович.
Отошли в угол, сели за отдельный столик. И потек неспешный мужской разговор, в котором собеседники выказывают взаимное уважение, и сами успевают слово сказать, и другого выслушать. Поговорили и о рыбалке, в которой Костя был большой знаток, а Павел Петрович — любитель, и о бабах (у Кости, как выяснилось, жена была еще жива и сильно ему докучала), и о многом другом. За первой парой кружек последовала вторая, потом третья… В общем, когда Павел Петрович решил в первый раз взглянуть на часы, оказалось, что они уже три часа просидели.
Тут он решил, что пора, пожалуй, и домой двигаться. Тем более что через два часа должен был начаться по телевизору сериал, который Павел Петрович никогда не пропускал. Он так новому другу Косте и сказал — что хорошенького, мол, понемножку. И тот — вот молодец! — не стал уговаривать, приставать, чтобы они пропустили еще пару кружек. И даже предложил проводить Павла Петровича до остановки.