тя перевес этот был, скорее, ситуативным — связанным с выборами и победой Медведева на этих выборах, — тем не менее данный факт нельзя упускать из виду. П олитолог Алексей Зудин делился с сайтом Политком.ru собственными размышлениями как о будущей конфигурации власти, так и об имидже Медведева (7 марта). «У меня есть ощущение, что имиджевая ниша, которую занимает Медведев, будет корректироваться достаточно существенно — с учетом существования у нас внесистемной оппозиции и с учетом тех действий, которые власть будет против нее предпринимать. Более того, я не исключаю, что какие-то силы захотят этот процесс ускорить — чтобы доказать, что Медведев никакой не либерал, а такой же неприемлемый, как Путин. Например, устраивать марши, чтобы их разгоняли». П ока одни судили о системе власти, другие все еще сомневались в том, что Путин займет пост премьера. «После передачи своих полномочий Медведеву Путин не будет занимать никаких министерских постов, — уверенно говорил Александр Проселков (»Свой человек», информационно-аналитический портал «Евразия», 27 февраля). — Он, скорее всего, будет активно заниматься заметной международной деятельностью. Именно заметной и именно международной». В то же время главный редактор журнала «Политический класс» Виталий Третьяков в пространной статье (»Какой Медведев и какой Путин нужны нам после марта 2008 года»), опубликованной в февральском номере журнала, склонялся к тому, что решение Путина о будущем премьерстве вполне правдоподобно: «Пока есть все основания полагать, что желание Путина поработать во главе правительства России при президенте, который является его преемником и верным соратником, не носит притворный характер и не сводится к отвлекающему маневру в духе кондовой византийщины». «Этот вывод я делаю прежде всего из того, — продолжал эксперт, — что из всех возможных кандидатов в преемники Путин в конце концов выбрал самого молодого, по сути — человека фактически уже другого, следующего за путинским поколения». М ежду тем и «агентурная» информация российских СМИ свидетельствовала в пользу серьезности премьерских намерений Владимира Путина. «Независимая газета» опубликовала специальное расследование, посвященное ремонту премьерской зоны в Доме правительства на Краснопресненской набережной (»Тренажеры для Путина», 12 марта). По информации газеты — информации, которая впоследствии была подтверждена, — в Белом доме идет не только ремонт, но и строительство спортивного комплекса, в котором будущий глава правительства сможет поддерживать себя в рабочем тонусе «без отрыва от производства». «Временное рабочее место с такой заботой не устраивается, — подчеркнули журналисты издания. — А это значит, что в Кремль уходящий президент в среднесрочной перспективе возвращаться, возможно, все-таки не собирается». В скоре стало известно, что 14-15 апреля пройдет внеочередной съезд партии «Единая Россия», на котором и планируется поставить вопрос о новом премьере. В числе приглашенных фигурировали Медведев и Путин, а посему эксперты не скупились на прогнозы относительно премьерского будущего Путина. Константин Смирнов рассуждал в статье «Партийный режим» (»Газета», 17 марта), что если эти прогнозы оправдаются, то «тем самым будущего президента обяжут следовать в фарватере путинской кадровой политики». «Сосредоточение в одних руках сразу трех центров власти (при всей несопоставимости степени их влиятельности) — правительства, партии конституционного большинства в Госдуме и самой Госдумы — и, наконец, сохранение личного контроля над силовиками — это лучший спасательный круг для Путина в будущих возможных конфликтах с Кремлем», — писал эксперт. Б ольшая пресс-конференция Владимира Путина, состоявшаяся 14 февраля, не была вопреки ожиданиям экспертов особенно яркой и политически откровенной. Хотя президент вновь побил рекорд и отвечал на вопросы журналистов более трех часов, громких заявлений не последовало. Впрочем, Владимир Путин все же порадовал общественность новой звучной фразой: «Каждый должен мотыжить, как святой Франциск, свой участок, бум-бум, ежедневно, и тогда успех будет обеспечен» (kremlin.ru, 14 февраля). Экспертные комментарии по итогам конференции тоже не отличались разнообразием, но некоторые оказались любопытными. Дмитрий Данилов и Илья Бражников (»Два круга на галерах», Правая.ru, 29 февраля) рассмотрели пресс-конференцию Путина вкупе с его выступлением на расширенном заседании Государственного совета 8 февраля и пришли к выводу, что «в тексте «прощального» доклада на заседании Госсовета встретились и противоестественно переплелись совершенно разновекторные тенденции развития страны — позднеельцинские, национал-либеральные и умеренно-консервативные». В целом от последних заметных выступлений Путина у авторов статьи остались двойственные ощущения: с одной стороны, хотелось согласиться с президентом в том, что определенных успехов за последнее время удалось добиться. С другой стороны, «все эти годы от Путина ждали ответа на главный вопрос: «Куда ж нам плыть? » или в другой формулировке: «Что же будет с Родиной и с нами? » , однако президент упорно отмалчивался. Лишь выбор им в качестве своего преемника Дмитрия Медведева показал, что если Путин и знает ответ на эти вопросы, то этот ответ слишком страшен, чтобы президент мог позволить себе его публично озвучить». П резидент Института энергетической политики Владимир Милов в интервью сайту Каспаров.ru рассказывал о новой книге, написанной им совместно с Борисом Немцовым и посвященной подведению итогов правления Владимира Путина (12 марта). Говоря о недавнем выступлении президента на расширенном заседании Госсовета и критикуя предложенную им стратегию до 2020 года, Владимир Милов отмечал: «Да ничего там (в Кремле. — Д. Б .) толком не разрабатывается, одни разговоры. В нынешней власти ощущается полный дефицит стратегического видения. Она периодически выбрасывает в народ абстрактные показатели, которые призваны описать нам наше «светлое будущее», типа удвоить ВВП или повысить производительность труда в четыре раза. Нечто вроде построения коммунизма к 1980 году, причем цели все время меняются». Е ще масштабнее мыслил бывший олигарх Михаил Ходорковский. Его критика распространялась уже не столько на действующую власть, сколько на ментальные характеристики русской нации. «Российскому народу свойствен даже не индивидуализм, а антиколлективизм, то есть неумение и нежелание объединять усилия для решения общих задач без руководящего воздействия», — говорил он (»Можно ли быть успешным без помощи государства», «Новая газета», 21 февраля). В стороне от магистральной темы общественно-политической дискуссии шло довольно вялое обсуждение неконъюнктурных вопросов, таких как, например, молодежная политика. В канун открытия XII Всемирного Русского народного собора, в повестке дня которого значилось обсуждение доктрины «Молодое поколение России», руководитель авторского коллектива концепции Виталий Аверьянов давал интервью порталу «Интерфакс-Религия» (20 февраля). «Одним из главных минусов, слабых мест нашей страны является то, что молодое поколение следующего десятилетия будет самым малочисленным за всю обозримую историю и чрезвычайно малочисленным на фоне бурно растущих демографически стран третьего мира», — рассуждал политолог. Кроме того, нам грозят «истощение профессионального ресурса в целом ряде отраслей экономики и секторов нашей жизни», «кризис семьи», который уже поразил российское общество, «распад традиционных моделей ценностей». Решению этих проблем и посвящена новая молодежная доктрина, обращенная не только к юным россиянам, но и к вполне взрослым, дееспособным, активным участникам экономической, социальной и политической жизни страны (к ним даже в большей степени). Целебное средство, предлагаемое авторами, красиво смотрится на бумаге, но в реальности представляется несколько расплывчатым — «союз, собор молодежи и здоровой части старшего поколения». Также авторы заявили о необходимости «консолидирующего воспитания». Д ругой, более политический аспект молодежной политики рассматривал Михаил Бударагин (»Что такое перезагрузка? » , «Взгляд», 21 февраля). Он обратил внимание на то, что накануне избрания нового президента основные политические молодежные силы объявили о реорганизации: «Наши» — о переформатировании, «Молодая гвардия» — о перезагрузке. Эти тенденции он связал с постепенным изменением общественного контекста: «Заниматься молодежной политикой в прежнем ее смысле больше не к месту и не ко времени. С одной стороны, коридор публичных возможностей сужается, но одновременно с ним расширяется коридор возможностей кадровых. Никаких моментальных «лифтов» не будет (и быть не может): заниматься придется и олимпийским строительством, и строительством вполне обычным (в рамках студенческих отрядов, которые вполне могут вновь войти почти в советскую силу), и интеллектуальными «фабриками мысли». Т аковы были основные направления общественно-политической дискуссии в России во второй половине февраля — первой половине марта. Главной, самой востребованной и интригующей стала тема будущей конфигурации власти. И чем меньше времени остается до съезда «Единой России», до майской инаугурации Дмитрия Медведева и последующего формирования правительства, тем активнее и вариативнее становится эта дискуссия. Оппозиция твердит о «неслыханности» и «немыслимости» происходящей на глазах передачи власти, государственные телеканалы уравновешивают присутствие Медведева и Путина в эфире, проправительственные аналитики все больше проникаются верой в настоящую мужскую дружбу, которая не даст верховному дуумвирату преждевременно распасться. Если сравнить политический процесс в России с неким литературным произведением (например, с драматической пьесой), то можно провести следующие аналогии. В каждой (по крайней мере талантливой) пьесе наступает момент, когда уже не столько автор придумывает коллизии, сколько сами его персонажи и обстоятельства, им вымышленные, развиваются согласно заложенной в них внутренней логике. И иногда так случается, что эта сюжетная логика вступает в противоречие с логикой авторской. Думается, Россия сейчас находится в таком же состоянии: персонажи прописаны, «одухотворены» — и нам остается лишь молча наблюдать за ними в ожидании их действий.