И только когда Ксеркс сознательно начал выдвигать на главенствующие посты персов, обнаружилась слабость ахеменидского государства.
Римская империя
Император Антонин Пий назвал Римскую империю Dominus Totius Orbis — владыка всего мира. Именно толерантность позволила Риму обойти своих соперников на глобальной сцене и превратиться в гипердержаву. Империя состояла из 40 провинций, и имперский Рим давал элите каждой из завоеванных провинций участвовать в правлении миром. Тацит пишет, что император мог происходить из любой провинции империи. Траян был выходцем из Испании; его главными советниками были грек, мавр и еврей. Эти посты были открыты всем образованным людям вне зависимости от расы и национальности. Его наследник Адриан происходил из Испании, а следующий император — Антонин Пий — прибыл из Галлии. Марк Аврелий — андалузец, а Септимий Север — африканец.
Так же разнообразна была элита. Философы Сенека и Марк Аврелий — соответственно испанец и африканец. Историк Тацит — галл. Это был новый стандарт толерантности. В то же время экономика Рима была первым примером глобализации. Рим был удивительно удачлив в интеграции местных богов в общий пантеон. И даже переход к христианству не сразу сокрушил римский социум.
Поэт IV века Клавдиан так объяснил причину могущества Рима: «Только Рим прижимает побежденных к своей груди и величает человеческую расу единым именем — как мать, а не императрица; и Рим именует «гражданами» все завоеванные народы, связанные вместе дружеским объятием. Этим умиротворяющим о*ычаям мы о*язаны всем благодаря им мы стали единой расой».
60 миллионов жителей империи были связаны 80 тысячами километров превосходных дорог, жители могли выбирать между латинским и греческим языками, местные обычаи не подвергались преследованиям. Хлеб и зрелища везли со всех концов обитаемого мира: львов из Сирии, буйволов из Греции, леопардов из Туниса, медведей из Англии — на них смотрели посетители Колизея.
Что же погубило римскую гипердержаву? Как считал Гиббон, официальное принятие христианства ввело в имперскую политику струю нетерпимости, которая подорвала стратегию ассимиляции и инкорпорации, так успешно объединявшую народы империи. Акценты раннего христианства на «будущей жизни», на «пассивном подчинении» фатально ослабили традиционную римскую мужественность, воинский дух, боевые доблести. Началось жесткое преследование стоиков, манихейцев, иудеев. По оценке Монтескье, «в то время как старые римляне укрепляли свою империю, толерантно относясь к каждому культу, их наследники уничтожали одну за другой все секты, кроме доминирующей».
Золотой век Китая
Объединение Китая династией Цинь в 221 году до н.э. привело к еще более могущественному периоду династии Тан (618-907 годы н.э.). Терпимость в Китае достигла своего пика — как и гипермогущество государства от Самарканда до Сеула. На фоне удивительной терпимости династия Тан проводила реформы, успешно воевала и расширяла свое влияние — от Кашмира до Кореи. Была отменена смертная казнь. Столица — Чанган — являлась самым большим городом мира, а треть ее населения составляли иностранцы: арабы, индусы, персы, сирийцы, корейцы, японцы, непальцы, тибетцы, сибиряки, купцы Бухары, Самарканда и Ташкента. Империя Тан по мощи была сравнима с Персией Ахеменидов и с Древним Римом. Политика стратегической терпимости империи Тан означала, что император никогда не навязывал ханьскую идентичность своим некитайским подданным.
В 645 году буддийский монах Хуанзан привез в Китай 650 индийских текстов и 150 «аутентичных» останков Будды. В Китай этого периода устремились зороастрийцы, манихейцы, иудеи, мусульмане, христиане — все они шли по Великому шелковому пути. Император Тайсон в 635 году пришел к толерантному выводу: «Подлинный Путь имеет много имен. В мире не один мудрец. Разные доктрины господствуют в разных странах. Рассматривая христианские доктрины, мы находим их глубокими и мирными, подчеркивающими хорошее и важное. Пусть эта религия процветает и в нашей стране».
С чего началось крушение гипердержавы? Ради наведения порядка на границах император Мин Хуан отдал полицейские функции в руки тюркских народностей Кси и Китан, сделав их представителей военными губернаторами пограничных провинций между 712 и 733 годами. Увы, это сразу же разделило ханьцев и представителей некитайских народностей. Прежние сбалансированность и толерантность стали исчезать из-за роста влияния некитайцев. Так продолжалось до восстания Ан Лушань — представителя тюркской народности — в 755 году. Сознательное разделение между главенствующей национальностью и меньшинствами сокрушило мощь могучей державы. В конечном счете исчезновение стратегической терпимости повлекло за собой гибель крупнейшей восточной гипердержавы.
Великая монгольская империя
Держава Чингисхана отличалась терпимостью по сравнению с другими современными ей государствами. Когда в Европе жгли еретиков, Чингисхан издал указ о религиозной свободе для всех. Он приказал не выделять людей по этническим признакам. Он сознательно разбивал родовые барьеры, разделявшие прежде людей степи. Талантливые полководцы завоеванных государств шли на монгольскую службу. Этническая и религиозная толерантность позволила монголам создать невиданную по мощности армию, завоевавшую значительную часть Евразии.
Чингисхан и три его внука — Монгке, Хулегу и Хубилай — понимали значение стратегической терпимости. Религиозные лидеры буддистов, мусульман, христиан, шаманистов были освобождены от налогового обложения и общественных обязанностей. Не менее чем боевые качества их войск этническая и религиозная терпимость способствовала мировым завоеваниям монголов и нескольким векам владения чужими землями. Чингисхан стимулировал браки между представителями самых отдаленных народностей, создал общепонятное для всех его многочисленных народов письмо.
Толерантности способствовали и два закона Чингисхана: запрет на кражу женщин и запрет на кражу животных — две основные причины споров в степи. Частью стратегической терпимости была политика Чингисхана привлекать мастеров всех ремесел — особенно в военном деле. Китайский и индийский опыт, ремесло Хорезма и Бухары сделали степную конницу Чингисхана непобедимой. Монгольский вождь привлекал всех умеющих читать: раввинов, имамов, ученых, учителей, судей, всякого, кто знал иностранный язык. В новой столице — Каракоруме — треть населения составляли администраторы-немонголы. В армии, воевавшей во главе с Субодеем в Европе, монголов было 50 тысяч из общего числа армии в 150 тысяч конников.
Взявший Багдад Хулегу сделал советником блистательного шиитского астронома Назмраддина Тузи. Его мать и две жены были христианками. Хулегу был непримирим только к курителям гашиша. Великий хан Монгке постоянно вел диспуты между буддистами, мусульманами и христианами.
Монголов интересовали профессионалы всех видов — они взяли с собой в степь даже саксонских шахтеров, обещавших найти богатства у монголов. Рядом работали лучшие мастера из Сирии, Руси, Венгрии, Германии, Франции. Париж представлял золотых дел мастер Гийом Буше, который пытался придать Каракоруму европейский вид.
В завоеванном Китае хан Хубилай воспринял обычаи и одежды китайцев, отмечая их праздники, — стратегическая толерантность. Житель Ташкента был его министром финансов. Даже Марко Поло служил в администрации Хубилая, который отправлял послов римскому папе и европейским королям с предложением направить учеников к нему в Китай (никто не откликнулся). Как ни удивительно, но степняк Хубилай был «мировым объединителем»: он мечтал о мировом алфавите и о всеобщем календаре.
Но стратегическая толерантность продержалась недолго. Начался внутренний раскол, который подтолкнула бубонная чума XIV века, погубившая 75 миллионов европейцев и почти всю мировую торговлю, отрезавшая четыре монгольских ханства от степей Каракорума. Паранойя и ксенофобия заменили толерантность: монголы начали принимать доминирующие религии своих ханств. Вскоре великая гипердержава раскололась на четыре части, каждая из которых становилась все более нетерпимой и религиозно фанатичной, что и сокрушило великую монгольскую империю.
Монголы России первыми приняли ислам. Затем мамелюки Египта подтолкнули монголов под знаменем ислама обрушиться на христиан. В 1295 году Гасан, монгольский хан Персии, принимает ислам, и начинается резня буддистов, христиан, евреев. В Китае, напротив, монголы не желают забыть свою идентичность и борются с китайцами — обреченное дело. Монголы рассматривают план уничтожения всех китайцев с именами Чан, Ван, Лю, Ли и Чао (90 процентов китайцев). И мощь величайшей державы мира стала блекнуть. Из Китая монголов изгнали в 1368 году.
Голландская мировая империя
Небольшая Голландская республика начала в XVII веке превращаться в гипердержаву своего времени — в частности потому, что страна стала несокрушимым приютом для бродяг, авантюристов, энергичных людей всей Европы. Разумеется, дело не только в этом. Войны между Испанией, Англией и Францией отвлекали большие европейские государства от растущего морского гиганта. Уникальным для Европы было то, что Объединенные Провинции не имели государственной Церкви. Согласно хартии Утрехтской унии 1579 года, было условлено: «Каждая личность остается свободной в своей религии и никто не может быть наказан или преследуем из-за своей религии». Наряду с кальвинистским большинством католикам, иудеям, лютеранам, меннонитам и прочим разрешалось иметь собственные места моления, открывать семинарии, печатать книги. В Европе царил антисемитизм, а в Амстердаме открывали новые синагоги.
Примечательнейшей чертой развития Нидерландов была толерантность внутреннего строя Голландской республики. Англичанин Питер Мунди пишет об Амстердаме в 1640 году: «Этот город — в отличие от нас — не поделен на отдельные религиозные уделы, каждый горожанин ходит в первую же попавшуюся церковь. Общеприемлемых храмов в городе 8 или 9, помимо них есть англиканские храмы, французские, лютеранские, анабаптистские, еврейские синагоги. Праздников немного — Рождество, Пасха, воскресенья. В отношении всех сект царит терпимость». И терпимость взрастила мощь.
Изгоняемые из Испании евреи сместились на территорию Нидерландов и создали знаменитый фондовый рынок в Амстердаме, где терпимость и толерантность были на самом высоком в Европе уровне. Богатые купцы и финансисты наконец нащупали финансовый рычаг мира. Нидерланды стали центром «продукции для богатых» — Амстердам обошел к середине XVII века Лиссабон как центр бриллиантовой торговли в Европе. Здесь же стали производить лучшие в мире сигары, прясть шелк, готовить сахар, варить шоколад, производить парфюмерную продукцию. Гент и Брюгге начали ткать лучшую в Европе шерсть, развивать химическую продукцию, производство оружия. Богатая страна стала создавать свою школу обучения вплоть до самых лучших в Европе университетов. Но основой всего был самый эффективный в мире голландский флот, позволявший Нидерландам проникать в наиболее отдаленные углы мира. Голландский экономический бум затмил всю Европу, уже ставшую лидером мирового развития. Из 20 тысяч кораблей в мировом океане 16 тысяч были голландскими.
Между 1570 и 1670 годами городское население Европы практически не росло. А население Амстердама выросло с 30 до 200 тысяч человек, Роттердама — с 7 до 50 тысяч, Лейдена — с 15 до 72 тысяч, Хаарлема — с 16 до 50 тысяч. Эти эмигранты и создали машину колоссальной силы — гипердержаву Нидерланды, чей флаг вскоре стал развеваться на всех океанах мира. Амстердам стал центром мировой торговли, мирового производства и финансов. К 1601 году восемь частных голландских компаний оказались в авангарде мирового производства. Особенно поразительной была деятельность Ост-Индской компании. В 1605 году голландцы отняли у португальцев Индонезию. Голландский империализм двигался не религиозным фанатизмом, а страстью к наживе. Гайяна Мартиника, Барбадос, Кюрасао, Суринам, Новый Амстердам, Нагасаки — все это шло от того, что голландцы, по словам исследователя Эми Чуа, «знали о Библии еще меньше, чем о Коране».