Вообще же селились английские колонисты в эти первые десятилетия больше по берегу Атлантического океана, не очень отваживаясь пока углубляться к западу, в глубь американского материка. Свои поселки они укрепляли валом, рвом, палисадами и называли их городами (the towns), хотя эти города были по существу средних размеров селами. С каждым годом выяснялось все более, что земля эта необычайно богата и при самой примитивной обработке способна давать громадные урожаи. Дичи в лесах оказалось столько, что, по категорическому утверждению первых летописцев колонии, «четыре человека за один день успевали настрелять столько дичи, что хватало на прокормление всей колонии в течение целой недели». Рыбные ловли были тоже очень обильны, хотя и далеко не так, как в устье реки Гудзон, занятом голландской Вест-Индской компанией.
Плимут был первым поселением этой обладавшей всеми природными дарами территории, которая по имени одного из бродивших по ней индейских племен стала называться Массачусетсом. А Массачусетс в свою очередь был лишь первой колонией той группы английских расселений в Северной Америке, которая получила наименование Новой Англии. Из городов, основанных колонистами в Массачусетсе, быстро стал возвышаться Бостон.
Уже в самом начале 1620 г. Северная Виргиния была переименована официально в Новую Англию, а Южная — стала называться просто Виргинией. Это наименование должно было означать, что колонизуемую страну предполагается расширить настолько, чтобы со временем по крайней мере удвоить владения английского короля.
В течение всего XVII столетия продолжался приток переселенцев из Англии, у индейцев захватывались новые к новые территории, основывались новые колонии иногда торговыми компаниями, иногда колонисты были совершенно самостоятельными по отношению к компаниям, и живою связью их с Англией оказывался назначаемый королем губернатор.
Английское правительство не препятствовало новым и новым партиям эмигрантов выезжать навсегда в Новую Англию, но когда до него дошли слухи, что после первых бедствий и трудных времен они не только не погибли, а быстро стали на ноги и не нахвалятся прекрасным климатом и плодороднейшею землей, то при дворе Карла I решено было давать «патент» и хартию на эту новую колонию за определенную сумму определенным лицам вместе с титулом губернатора и с правом распоряжаться в новых землях.
Из губернаторов упомянем Уннтропа, который прибыл в Массачусетс с новой группой эмигрантов в тысячу человек. Уинтроп обязан был вносить известную сумму в королевскую казну, сам же получал в виде податей и налогов доходы с колонистов. Земля новой колонии считалась как бы собственностью губернатора, но состоящей в вечно наследственной аренде у колонистов. Права губернаторов были очень велики. Правили они часто весьма деспотически, за критику их действий людям иной раз отрезали уши и били плетьми. Но на экономическую эксплуатацию колонисты в эту пору жаловались сравнительно мало, потому что помощь Англии им была еще очень необходима.
В 1636 г. часть колонистов Массачусетса покинула свою колонию и основала новую в северной части Наррангансетского залива. Новая колония была основана на земле, «купленной» у местного племени наррангансетов, и была названа Род-Айленд. Тогда же, в 1634–1637 гг., начала заселяться территория, прилегающая к колонии (в 80 милях к западу от Массачусетского залива, в бассейне реки Коннектикут). Этот быстро прогрессирующий захват земель вызвал наконец вооруженный протест со стороны пострадавших от грабежа индейцев. Племя пекодов восстало в 1638 г. именно в местностях, которые окрещены были английскими захватчиками в качестве колоний Род-Айленд и. Коннектикут. Восстание было подавлено благочестивыми пуританами с такой неистовой свирепостью, что племя пекодов оказалось почти начисто вырезанным, оно перестало существовать, так как немногие уцелевшие бежали на запад и пропали бесследно. В том же 1638 г., уже после истребления пекодов, в 30 милях к западу от устья реки Коннектикут было основано поселение, названное Новой Гаванью — Нью-Хейвен, и это же название было дано колонии, основанной около этого первоначального центра.
Английские поселения чувствовали очень большую потребность в объединении с целью общей обороны против индейцев, которые все еще не теряли надежды отделаться от белых пришельцев.
В мае 1643 г. четыре колонии (Массачусетс, Коннектикут, Плимут, выделившийся из Массачусетса, и Нью-Хейвен) заключили между собой особое соглашение и образовали конфедерацию под названием Соединенные колонии Новой Англии. Главной целью конфедерации была общая борьба против индейцев, французов и голландцев, очень упорно цеплявшихся за территории близ устья Гудзона, где они укрепились с начала XVII столетия. Сейчас же после образования этой конфедерации (уже с 1646 г.) английские колонисты начали придираться к голландцам и всячески их теснить. Установка была взята англичанами не на полюбовное размежевание с голландцами, а на полное уничтожение политической власти голландцев на этой территории. Были споры и с французами, которые стремились из Канады к югу. Но эти споры не принимали такого обостренного характера, как безнадежно затяжная ссора с голландцами: во-первых, Канада была далеко, а Новый Амстердам (нынешний Нью-Йорк) близко; во-вторых, ссориться с Францией было несравненно опаснее, чем враждовать с Голландией; в-третьих, начиная с реставрации Стюартов (1660) отношения между Англией и Людовиком XIV вплоть до второй революции (1688) оставались самыми лучшими в связи с общей политикой Стюартов.
Английские колонисты начали, в частности, упорную борьбу против голландцев с целью вытеснить их из бассейна реки Гудзон. Обе стороны призвали на помощь индейцев. Голландцы соединились с племенем пекодов, а англичане — с племенем могикан (точнее, это племя называлось могигане). Но до решительных схваток с голландцами пока дело не дошло, а племя пекодов, как было упомянуто выше, жестоко пострадало, часть их была поголовно истреблена в фортах и деревнях, взятых англичанами, а другая часть бежала под защиту племени могауков, в бассейн реки Гудзон.
Фактически 1637 год считается годом истребления этого некогда могущественного племени.
Борьба с голландцами шла с перерывами почти 30 лет, пока не окончилась в 1664 г. полной победой англичан и превращением голландского форта и города Новый Амстердам в английский Нью-Йорк.
В 1663 г. Карл II дал восьми богачам аристократам «патент» на громадную территорию (к югу от Виргинии, к северу от Флориды), названную еще в 1629 г., когда впервые была сделана попытка ее колонизовать, Каролиной.
Эта огромная территория разделилась впоследствии на две колонии — Северную Каролину и Южную Каролину.
Одновременно, после того как голландцы были вытеснены из их колонии у Гудзонова залива и в бассейне реки Гудзон, вся новозавоеванная колония вместе с Новым Амстердамом, переименованным в Нью-Йорк, стала тоже называться Нью-Йорк. Часть отнятой у голландцев территории стала тогда же, в 1664 г. (хотя далеко не сразу), особой колонией Нью-Джерси. Колонисты, заселившие Нью-Йорк, неоднократно в 1664–1688 гг. покушались овладеть этой территорией, но Нью-Джерси отстояла себя. В 1681 г. Карл II, желая погасить долг казны адмиралу Пенну в 16 тыс. фунтов стерлингов, пожаловал сыну кредитора Вильяму Пенну (уже после смерти его отца) колоссальные земли, которые были названы по имени владельца, образовавшего новую колонию, Пенсильванией. Пени стал полным собственником этой огромной земли с правом назначать судей и администраторов, но с обязанностью делить законодательную власть с собранием представителей от колонистов.
В королевскую казну шла 1/5 часть добываемого в новой колонии золота и серебра и доход с ввозных и вывозных пошлин. Вильям Пени силился сначала провести некоторые законоположения в пользу индейцев, воспрещал их обращать в крепостных, и тем более в рабов, без законного основания отнимать у них земли, старался облегчить и участь рабов и т. д. Ничего реального, конечно, из всех этих усилий квакера-владельца не вышло, уже при его жизни влияние на дела колонии от него ускользнуло, и в 1718 г., когда он умер, Пенсильвания в вопросе о положении индейцев и о рабовладении ровно ничем не отличалась от других североамериканских колоний Англии.
Чем более жестокие удары со стороны политической и клерикальной реакции сыпались на пуритан в эпоху, непосредственно предшествовавшую взрыву английской революции, т. е. с 1629 до 1640 г., тем более кипучим делалось переселенческое движение. С каждым годом новые и новые массы эмигрантов высаживались у берегов Новой Англии. И стремление Карла I к абсолютизму, и религиозные преследования со стороны господствующей церкви, возглавляемой архиепископом Лоудом, — все это были в глубокой основе своей жестоко обострившиеся формы крупноземлевладельческой борьбы против парцеллярного землевладения и параллельно — борьбы крупных монопольных торговых компаний против мелкого и отчасти среднего купечества.