В прежние годы американские дипломаты поддерживали неофициальную связь с несколькими представителями советской интеллигенции, что позволяло при необходимости быстро вступить в контакт с высшими советскими властями и устранить возникшие трения. Эта группа "прирученных русских" и прежде контролировалась МГБ, но теперь ее не стало. Чтобы преодолеть полную изоляцию посольства, Кеннан пошел на риск. Он решил напомнить о себе Б. Подцеробу, ответственному сотруднику МИДа, которого знал во время войны как начальника личной канцелярии В. М. Молотова. Советнику посольства Х. Кэммингсу предстояло установить контакт с Подцеробом и передать ему от имени американского посла предложение встретиться в непринужденной обстановке "за чашкой чая". В конце июня это поручение было выполнено.
В июле, субботним утром, Кеннану было доложено, что какой-то молодой человек проник в приемную посольства и требует с ним встречи. Не называя своего имени, он только показывает издали партийный билет - беспрецедентный случай. Однако Кэммингс сказал, что видел этого визитера на приеме в советском МИДе. Посол согласился побеседовать с ним в присутствии своего помощника.
Бледный, взволнованный человек заявил, что он - сын министра госбезопасности СССР. Как должно быть известно послу (в действительности еще не было известно), его отца недавно репрессировали. Теперь вся семья страдает, а он сам находится в безвыходном положении. Примерно то же произошло и с несколькими его друзьями. Благодаря своим прежним связям они знают все входы и выходы; если им дадут деньги и оружие, заверил незнакомец, они покончат с нынешним советским руководством. Не сомневаясь, что перед ним провокатор, Кеннан потребовал от него немедленно покинуть посольство. Через окно можно было увидеть, как визитера подхватили и увели какие-то люди в штатском7.
Он солгал в посольстве, выдавая себя за сына Абакумова, в действительности это был сын маршала артиллерии Н. Д. Яковлева8. Тогдашний самозванец, проникший в посольство, Н. Н. Яковлев, впоследствии скандально известный историк, прошел долгий путь негласного сотрудничества с органами безопасности9. Но кто и зачем направил его к американскому послу? По мнению Кеннана, это было связано с разговорами среди некоторых членов правительства США об "освобождении" порабощенных стран. "Визит, который мне нанесли, - писал он, - был ответом Сталина. Вот каков его смысл: "Жалкий капиталистический негодяй, я знаю, с какой целью ты хочешь встречаться с советскими гражданами: подрывная деятельность, террор и свержение сталинского режима. Отлично! Я посылаю тебе подходящего парня"... Могли, я думаю, возникнуть подозрения, что мое сближение с Подцеробом являлось попыткой вступить в контакт с оппозиционными элементами, вовлеченными в интриги против Сталина"10.
То, что бывший сотрудник Молотова вступил в неофициальный контакт с американским посольством (независимо, с согласия своего начальства или нет), могло быть использовано впоследствии как улика и против Молотова и против Кеннана. Но послу, возможно, грозила и другая серьезная опасность. Ее представляло собою расследовавшееся КГБ шпионское дело Варфоломеева.
По сведениям, приведенным в книге Брента и Наумова, американский агент И. И. Варфоломеев, находившийся под стражей в Москве со времени Корейской войны, дал показания, что президент Трумэн якобы одобрил "План внутреннего удара", предусматривавший уничтожение Кремля с помощью новейших атомных снарядов, которыми выстрелят из окон американского посольства. Несмотря на абсурдное содержание, этот провокационный "план" в феврале 1952 г. привлек внимание Сталина11. Нет уверенности, что кто-нибудь предупредил Кеннана о новой угрозе. Но действия его не могли быть предприняты только по собственной инициативе, как он их объясняет в воспоминаниях.
26 сентября 1952 г. в "Правде" появилась редакционная статья, в которой сообщалось о том, что американский посол, прилетевший в Западный Берлин из Москвы, сделал клеветническое заявление для прессы и показал себя лжецом и заклятым врагом СССР. Главным, что возмутило Кремль в интервью Кеннана, было сделанное им сравнение положения американцев в Москве с той ситуацией, когда он в 1941 - 1942 гг. был интернирован нацистами в Германии. В итоге Кеннан оказался "персоной нон грата", ему даже не разрешили лично вывезти из посольства свою жену и детей12.