Остальная часть ночи была употреблена на переправу большого количества войск. Боярин (Г. Ромодановский), не отходивший от берега, не позволял новому полку переправляться до тех пор, пока не убеждался, что полки, бывшие на той стороне реки, достойно защищены против неожиданного нападения турами, фашинами и т. д.
27-го августа через реку было переправлено от 4 до 5 тысяч человек, находившихся под начальством генерал-майора Аггея Алексеевича Шепелева».
Под прикрытием прибрежного укрепления, занятого сильными пехотными полками, и огневой поддержки с реки русские саперы навели через Днепр три моста, по которым срочно переправлялись солдаты генерал-майора Кравкова. Он и генерал Шепелев и станут героями этого дня.
Дело в том, что во второй половине дня 27 августа турецкие паши и крымский хан предприняли яростную атаку на русские позиции, пытаясь сбросить в воду переправившиеся войска. Янычарские роты, по описанию Гордона, вышагивали под «белыми знаменами с красными краями и полумесяцем по середине». С гиканьем и свистом неслись конные татарские тысячи. Но в лицо им ударили залпы тысяч мушкетов, картечью разверзлись пушечные дула. Как подрубленные, упали на днепровский песок меченые полумесяцем знамена; заметались, разбегаясь, янычары. Рассыпалась татарская конная лава. А из-за туров и шанцев, недосягаемые для татарских стрел и турецких пуль, стреляли из мушкетов русские ратники. Турецкая атака захлебнулась.
В турецкий лагерь поскакали гонцы. Паши и крымский хан доносили Ибрагим-паше, что больше «мочи нет» атаковать русскую армию, что убиты сын крымского хана, два сына турецкого паши, множество мурз я высших турецких офицеров.
Ибрагим-паша двинул к берегу Днепра свои главные силы — до сорока тысяч пехоты и конницы. Но было уже поздно. Григорий Ромодановский успел переправить за Днепр около пятнадцати тысяч солдат и стрельцов под командованием «генерал-порутчика» Григория Косагова.
28 августа турки безуспешно атаковали русские позиции, неся большие потери. А затем русская пехота и казачья конница сами пошли вперед. Турецкая армия была разгромлена и побежала.
Боярин и воевода Григорий Ромодановский доносил в Москву: «Знатную одержав победу над неприятелями, многих побили, гоня их на пять верст от Днепра».
Исход затяжного сражения на Днепре, по существу, был решен. Турки отступили окончательно, только крымская конница еще пыталась воспрепятствовать продвижению русских авангардов, но действовала вяло и нерешительно. По словам Гордона, «29-го на рассвете на холмах показались татары; когда они приблизились на расстояние пушечного выстрела, он велел стрелять в них, что заставило их отступить». Завершался этот день мелкими стычками кавалерийских отрядов. Русские воеводы еще не знали, что Ибрагим-паша, признав свое поражение, уже снял осаду Чигирина, поджег лагерь и теперь вывозит к Бугу пушки и обозы.
За лесом, в той стороне, где расположился Чигирин, поднимались клубы черного дыма. «Боярин князь Ромодановский заключил из виденного большого огня, что у Чигирина произошла какая-нибудь перемена, и по отступлению татар послал ротмистра с 60 рейтарами разведать местность до самого Чигирина».
Но до города рейтары не дошли. На дороге они встретили некоего подполковника, который сообщил, что «турки сняли осаду и отступили в большом беспорядке, оставив много бомб и осадных орудий».
Чигирин был спасен, но война еще не закончилась. Многочисленная турецкая армия оетавалась на Правобережной Украине, и дальнейшие планы Ибрагим-паши были неизвестны. Конечно, туркам нанесены тяжелые потери, около двадцати тысяч воинов Ибрагим-паши полегло под Чигирином и близ берега Днепра, но ведь это составляло меньше одной пятой части турецкой армии…
Были подсчитаны и русские потери. В сражении на Днепре погибли две тысячи четыреста шестьдесят русских ратников, около пяти тысяч получили ранения. Однако к Днепру уже подходило резервное войско князя Голицына — пятнадцать-двадцать тысяч человек. Ромодановский чувствовал себя достаточно сильным, чтобы перенести военные действия на Правобережную Украину.