В начале осады воевода Ржевский составил полный список полков, вошедших в гарнизон Чигирина: драгунский полк (семьсот семьдесят шесть человек) и пехотный полк Патрика Гордона (семьсот тридцать три человека), три стрелецких полка (тысяча шестьсот девяносто пять человек), сумские казаки (триста человек) и казаки Ахтырского полка (тысяча двести человек) — таким образом, всего в «замке», включая маленькие отряды, оказалось пять тысяч пятьсот пятьдесят русских «ратных людей»; в «нижнем городе» находились три казачьих полка — Гадячский (четыре тысячи восемьсот пятьдесят человек), Чигиринский (триста сорок человек) и Сердюцкий (восемьсот шестьдесят семь человек), рота польских драгун (девяносто шесть человек) и рота Бориса Корсакова (восемьсот девяносто шесть человек) — всего семь тысяч сорок девять человек, в основном казаков. Общая численность гарнизона Чигирина, таким образом, составила двенадцать тысяч пятьсот девяносто девять человек. Воеводы считали, что «таких сил было слишком мало для долговременной защиты города».
Недовольны были Ржевский и Гордон и состоянием городских укреплений. К началу осады строительные работы на валах и бастионах еще не были закончены, несмотря на помощь казаков. Недоставало пушек и некоторых видов боеприпасов (например, бомб). Подробные сведения об артиллерии и боеприпасах мы находим в отчете помощника коменданта Патрика Гордона:
«В Чигирине в то время находилось 2000 пудов пороха, не считая того, который имел еще каждый полк особо. Разного рода ядер было 3600. Не было только большого запаса бомб, именно их было менее 500 и всего 4 мортиры. Ручных гранат было 1200 штук. В замке было четыре 14-фунтовых длинных пушки. Кроме того, было 6 больших пушек, стрелявших ядрами в 8-10 фунтов, 8 меньших, 14 полковых или полевых, 14 коротких для стрельбы картечью, 8 фланг, стрелявших двух- или трехфунтовыми ядрами, и 11 железных пушек разного калибра. Хотя мортир и было б, но пригодными для употребления оказались только 4, из которых 2 были металлические. Внизу в городе было только 15 пушек разного калибра, причем большая часть их были железные». Таким образом, у защитников Чигирина оказалось менее ста пушек, из которых не все были исправны, и если на подкрепление гарнизона можно было еще надеяться (что и произошло в действительности), то пушками пришлось обходиться лишь теми, которые были в наличности. Потеря каждой пушки стала для осажденных невосполнимой потерей.
Кроме того, воевода Иван Иванович Ржевский жаловался, что с хлебом в городе плохо, обещанные припасы из Киева не доставлены, а самим заготавливать продовольствие трудно из-за татар, которые маленькими отрядами то и дело появляются в окрестностях города.
Верховный визирь Мустафа-паша привел к Чигирину двадцать отрядов пашей (каждый из которых насчитывал по три тысячи солдат), сорок «орт» янычар, численностью от ста до трехсот человек каждая, войска «господарей» Молдавии и Валахии (пятнадцать тысяч), семь тысяч сербов, три тысячи албанцев. Почти стотысячная армия! Кроме того, пятьдесят тысяч всадников привел крымский хан.
Особую опасность для осажденных представляла мощная турецкая артиллерия. В армии Мустафы-паша было двадцать пять больших осадных орудий и столько же крупнокалиберных мортир, восемьдесят полковых пушек и двенадцать медных гранатных пушек. По количеству пушек турки превосходили гарнизон Чигирина почти в полтора раза, а по самым разрушительным осадным орудиям и крупнокалиберным мортирам — почти в четыре раза. Верховный визирь Мустафа-паша надеялся подавить сопротивление гарнизона своей огневой мощью. С турецкой армией прибыли инженеры, опытные в минной войне.
Защитников Чигирина ждала трудная осада.
6
Переправа главных сил русской армии через Днепр, как уже говорилось, началась только 6 июля 1678 года. А пока она продолжалась, пока войска сосредоточивались на правом берегу, отражая атаки турок и крымских татар, а потом медленно продвигались вперед, гарнизон Чигирина был предоставлен только собственным силам. Турки непрерывно приступали к городу, стараясь овладеть им до подхода полков Ромодановского и Самойловича. «Неусыпно денми и нощми неприятель старался оний добути», — писал современник.