- С Михаилом Афанасьевичем я был знаком лично. Очень глубокий человек.
- Так это вы поведали ему историю о Понтии Пилате?
- Канва ее изложена во всех Евангелиях, ответил свидетель уклончиво. - А вы не верите, что я мог это сделать?
- Не верю, - с вызовом сказал инспектор. - И не поверю, пока не докажете.
- В чем-то вы правы. Действительно, верить не стоит. Нужно знать. Исследовать и доказывать. А вера... Слепая вера - страшная вещь. Что касается моих доказательств, то... Понимаете, можно папуасу сколько угодно доказывать, что, скажем, углерод лежит в основе жизни потому, что у него особая конфигурация волновых функций электронов. Добро, если он поймет хотя бы, о чем идет речь. Хуже, если поверит и начнет молиться богу Углероду, сотворившему жизнь из ничего. Вы не обижайтесь, пожалуйста...
- Нет-нет, ни в коем случае! - запротестовал инспектор втайне довольный тем, что подследственный, наконец, разговорился. - Я ведь понимаю, что это всего лишь аналогия.
- Вы знаете, с вами интересно беседовать, оживился свидетель. - Приятно. Вы не занимаете своей позиции до того, как она у вас действительно появится. Это редкое качество.
- Спасибо на добром слове, - независимо, но несколько смущенно произнес инспектор. - Но давайте, все же, играть на равных. Вы меня хвалите, а мне ответить нечем - так мы каши не сварим.
- Давайте попробуем.
- Я вижу, форма допроса нас стесняет. Мы тут занимаемся изобретательством. Я изобретаю вопросы, а вы - ответы. Действуем иначе. Вы - бог. Отлично! Я утверждаю, что я тоже бог. А что?.. Сидят себе два бога, калякают о том, о сем...
- Ну, в известном смысле, так оно и есть. Потенциально вы ничем от меня не отличаетесь. Фактическое же отличие состоит в том, что я, так сказать, бог состоявшийся, реализовавший свои планы и замыслы, а вы еще далеки от этого состояния. И скорее всего, до конца жизни так в него и не попадете.
- А потом? - неожиданно для самого себя спросил инспектор.
- Что - потом?
Судя по всему, свидетель просто не понял вопроса.
- То есть, после смерти. Шансы есть? Или опять суп с котом, в смысле светлого будущего?
- После смерти вас просто не станет.
- Но ведь вы же существуете?!
- А я и не умирал.
- Х-ха! - инспектор ущипнул себя за кончик носа и уставился в одну точку. - Выходит, чтобы остаться бессмертным, надо не умирать, а если не успеешь им стать до смерти, то потом уже поздно будет... Какая-то полная ерунда!..
- Напротив. При внешней бестолковости ваша мысль достаточно глубока. И даже очень. Возьмем того же Гоголя. Он успел, и теперь будет жить вечно.
- А?.. Хм... Ну, это, знаете ли, банальное утверждение. Нечто вроде: "Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить".
Свидетель поморщился:
- Давайте не будем касаться политики. Бессмертия в ней не обрящешь.
- Да я не о том. Я к тому, что он хоть и жив, но лежит себе спокойно в своем... помещении. Вы же сидите передо мной и не производите впечатления мумии...
Инспектор уже вполне оправился от шока, и в его интонациях появилась уверенность. Свидетель же, наоборот, потускнел, сгорбился и опять ушел в себя.
- Сейчас я не ставлю задачу проникнуть в вашу божественную сущность, - продолжал инспектор. - Меня пока занимает вопрос... Простой, в сущности, вопрос. Пусть ваша версия выглядит дико - я готов ее принять. Но только если она будет непротиворечивой. По-моему, требование не чрезмерное - как считаете?
- Да, конечно. Но в чем вы видите противоречие? Как вы его получили?
- Очень просто. Я пользуюсь вашей логикой, сопоставляю известные мне факты, и вот что у меня получается. Смотрите: немедленно после гибели вы, то есть ваша личность, или дух, или что-то, что потом воплотилось в вас теперешнего, покинуло свое бренное тело, и больше оно вас не волновало. Так? Так. Вы, используя неизвестные мне рессурсы, воплотились в реальность, а ваше тело было доставлено в морг, и больше вы его не касались. Так?
- Так. Ну и что?
- А то, что оно из морга исчезло. Спрашивается...
- Как это - исчезло? Куда же оно делось?
- Не знаю. Но его там нет, а вы утверждаете, что случившееся, с точки зрения вашей логики, объясняется так-то и так-то. Про тело вы ничего не знаете, но его нет, следовательно его кто-то, причем, не вы, утащил, спрятал или удалил из нашего поля зрения каким-либо иным способом - не суть важно. Кто он, этот кто-то? И зачем сделал то, что сделал?
- Помилосердствуйте, откуда же я могу знать! Может быть это какое-то нелепое совпадение - мало ли...
- Я проверил. Вашего трупа нет. Он исчез. Следовательно, в вашем деле есть кто-то еще. А если так, то в вашей версии нет нужды, ибо она ничего не объясняет.
- Что вы такое говорите? Какая версия?! Я вам рассказал правду. У меня была тысяча возможностей заморочить вам голову, но я не стал этого делать. Случись это два-три века назад, я просто исчез бы на ваших глазах, не вдаваясь в подробности!
- Хм. Сделай вы это теперь, я бы немедленно принял вашу версию, - буркнул инспектор. - Причем, я совершенно не понимаю, почему бы вам не заявить, что вы, пользуясь своими божественными возможностями, просто воскресли в морге, убежали, и так далее. Это невозможно было бы опровергнуть.
- Да поймите, у меня нет никакого желания вас дурачить. Зачем? Какой в этом смысл?
- В таком случае, куда делся труп? - хладнокровно парировал инспектор.
- Не знаю! - свидетель занервничал и принялся что-то искать в кармане пиджака, а потом воскликнул: - Погодите!.. Неужели он... Опять!..
- В чем дело? Вы что-то потеряли?
- Ну конечно! - лицо свидетеля страдальчески сморщилось, и он, казалось, готов был вот-вот разрыдаться. - Я об этом не подумал совершенно... Уверяю вас, это он, он! Он давно уже... А теперь воспользовался этой нелепой случайностью...
- Кто воспользовался?
- Сатана!
- Это кто?
- Да я же вам говорю: сатана, черт, дьявол!.. Господи, опять все сначала.., - свидетель обхватил голову руками и закачался на стуле. - Сколько же можно!.. Я вас предупреждаю: он на свободе и он действует!
Свидетель вскочил - вскочил и инспектор. Оба они некоторое время таращились друг на друга, потом свидетель как-то странно дернулся и медленно осел на стул.
"Только истерики мне на сегодня не хватало", - подумал инспектор, а вслух сказал:
- Спокойно. Не надо паники. Сейчас вы мне все расскажете, а я приму меры - будте покойны.
- Если бы это было так просто - рассказать, - с горечью в голосе произнес свидетель. - Это такая длинная история...
- Давайте, все же, попробуем, - предложил инспектор. - Я буду прилежным слушателем. Только вы должны верить, что я ваш союзник. А потом мы вместе подумаем, что следует предпринять.
- Против н е г о вы бессильны. Разве что.., - свидетель криво усмехнулся. - Разве что согласитесь опять искупить все грехи человечества.
- Знать бы как, а уж за мной дело не станет, - бодро заметил инспектор.
- Вы это серьезно? - свидетель удивленно вскинул брови и воззрился на инспектора. - Испытываете такую потребность? Отвечать за чужие грехи - это, знаете ли, не каждый возьмется.
- Потребность? Нет. Но если другие кандидаты отпадут - я готов. А без этого никак?
- Да как вам сказать... Уж очень все как-то... Ну, хорошо, я расскажу вам все. По крайней мере, так сказать, узловые моменты моей биографии. Мы располагаем временем?
- У вас, судя по всему, в запасе вечность. А у меня работа такая - слушать. Сегодня буду слушать, а потом возьму отгул.
- Вас, простите, как величать?
- Владимир Борисович. Можно просто Володя.
- Очень приятно.