---
В наше время пролетарской революции, когда каждый лозунг партии и каждая фраза вождя проверяется на деле, пролетариат предъявляет своим вождям особые требования. История знает пролетарских вождей, вождей бурного времени, вождей-практиков, самоотверженных и смелых, но слабых в теории. Массы не скоро забывают имена таких вождей. Таковы, например, Лассаль в Германии, Бланки во Франции. Но движение в целом не может жить одними лишь воспоминаниями: ему нужны ясная цель (программа), твёрдая линия (тактика).
Есть и другого рода вожди, вожди мирного времени, сильные в теории, но слабые в делах организации и практической работы. Такие вожди популярны лишь в верхнем слое пролетариата, и то лишь до известного времени. С наступлением революционной эпохи, когда от вождей требуются революционно-практические лозунги, теоретики сходят со сцены, уступая место новым людям. Таковы, например, Плеханов в России, Каутский в Германии.
Чтобы удержаться на посту вождя пролетарской революции и пролетарской партии, необходимо сочетать в себе теоретическую мощь с практически-организационным опытом пролетарского движения. П. Аксель-род, когда он был марксистом, писал о Ленине, что он “счастливо соединяет в себе опыт хорошего практика с теоретическим образованием и широким политическим кругозором” (см. предисловие П. Аксельрода к брошюре Ленина: “Задачи русских социал-демократов”). Что сказал бы теперь о Ленине идеолог “культурного” капитализма, г. Аксельрод,— нетрудно догадаться. Но для нас, знающих Ленина близко и могущих смотреть на дело объективно, несомненно, что это старое качество вполне сохранилось в Ленине. В этом, между прочим, нужно искать объяснение того факта, что Ленин, и именно он, является ныне вождем самой сильной и самой закаленной в мире пролетарской партии.
“Правда” № 86,
23 апреля 1920 г.
Подпись: И. Сталин
ЛОГИКА ВЕЩЕЙ
Нам доставлен документ под названием: “Тезисы и резолюция Центрального комитета” партии меньшевиков (17-21 октября 1918 года). Документ этот подводит итог деятельности Советской власти с октября 1917 года и строит некоторую перспективу, имеющую по-видимому, серьёзное значение для развития партии меньшевиков. Но самое ценное в документе - это выводы, опрокидывающие всю практику меньшевизма за год революции. Откладывая разбор “Тезисов и резолюции” до другого раза, мы считаем нужным теперь же поделиться с читателем некоторыми своими впечатлениями.
Это было ровно год назад. Страна изнывала под тяжестью империалистической войны и хозяйственной разрухи. Усталый, исстрадавшийся фронт не в силах был больше воевать. Между тем, английские империалисты (Бьюкенен!) всё более опутывали страну, всячески стараясь удержать её в рамках империалистической войны. Сдали Ригу, готовились сдать Петербург только для того, чтобы доказать необходимость войны и военной диктатуры. Буржуазия понимала всё это и шла открыто к военной диктатуре, к разгрому революции.
Что делали тогда большевики?
Большевики готовились к перевороту. Они считали, что взятие власти пролетариатом — единственный выход из тупика войны и хозяйственной разрухи. Они считали, что без такого переворота немыслимы разрыв с империализмом и освобождение России от когтей последнего. Они созвали съезд Советов как единственный преемник власти в стране.
Сначала революция, потом — мир!
Что делали тогда меньшевики?
Они объявили “затею” большевиков “контрреволюционным авантюризмом”. Съезд Советов считали излишним и тормозили его, сами же Советы объявили “устарелыми бараками”, обречёнными на слом. Вместо Советов-“бараков” они предлагали “прочное здание” на “европейский” лад — предпарламент ", где они совместно с Милюковым вырабатывали планы “радикальных аграрных и хозяйственных реформ”. Вместо разрыва с империализмом они предлагали конференцию союзников в Париже, как возможный выход из войны. “Последовательную же политику мира” видели они в участии в этой конференции меньшевика Скобелева и в сомнительных операциях меньшевика Аксельрода по созыву съезда Шейдеманов, Реноделей и Гайндманов.