С течением лет Лавкрафт становился все менее и менее уверенным в качестве своих художественных произведений. Такие высказывания, как: «У меня просто нет того, что позволяет настоящему художнику передавать его настроение» и «Нынче я дальше от того, что хотел бы сделать, чем 20 лет назад» недвусмысленно выражают его отношение к собственным творениям в последние годы жизни. Чем дальше, тем меньше и меньше выходило из-под его пера. Мы уже говорили о том, что некоторые его произведения годами томились в рукописях и увидели свет только после его смерти (среди них выделяются такие две крупные вещи, как «История Чарльза Декстера Варда» и «В призрачных поисках неведомого Кадафа»), другие же удавалось пристраивать и продавать только при помощи и по настоянию друзей и литагентов («В гробнице» (1925) и «Сны в ведьмином доме» (1932) пристроил А. Дерлет, «В горах безумия» — Юлиус Шварц, а «За гранью времен» — Дональд Уондри). Лавкрафт упорно отказывался предлагать какой-либо из своих рассказов для публикации, если он хотя бы раз уже был отвергнут издателями — писателю казалось, что такое коробейничество создавало ту самую ауру торгашества, которая была ему столь отвратительна.
Тем не менее, Лавкрафт не переставал писать до самой своей смерти. Его последнее художественное произведение, «Ночной Океан» (осень 1936 года), представлял собою опыт литературного сотрудничества с Робертом Г. Барлоу. Что же касается его поразительно обширной переписки, то он продолжал вести ее вплоть до того самого дня, когда 10 марта 1937 года он был доставлен в госпиталь имени Джейн Браун, где и умер мучительной смертью спустя пять дней от рака кишечника (симптомы этой ужасной болезни появились у Лавкрафта более чем за год до смерти, но он не придал им должного значения). А спустя еще три дня, в присутствии друзей и родственников, его тело было предано земле на родовой делянке семьи Филлипсов кладбища Суон Пойнт. Лишь через сорок лет после этого печального события стараниями друзей и почитателей Лавкрафта над его могилой была возведена небольшая стела. На стеле значится: «Я семь Провидение».
Тотчас после смерти Лавкрафта стали возникать планы относительно издания собрания его сочинений. Получив от Р. Г. Барлоу, дальнего родственника и душеприказчика Лавкрафта, архив писателя, Август Дерлет и Дональд Уондри принялись обивать пороги крупных издательств с намерением заинтересовать их идеей полного собрания художественных произведений своего покойного друга и учителя. Прежде всего они обратились в «Скрибнерз», а затем в «Саймон и Шустер», но в обоих случаях получили отказ. В «Шустере», однако, им посоветовали издать книгу самим, и они с энтузиазмом взялись за дело. Организованная специально для этого случая фирма «Аркхэм Хаус» выпустила свою первую книгу, озаглавленную «Изгой и другие ужасные истории», в 1939 году. Книга, в которую вошло тридцать шесть рассказов плюс эссе «Сверхъестественный ужас в литературе» получилась огромной и насчитывала 553 страницы. Одновременно Дерлет и Уондри, редакторы этого объемистого тома, задумали выпустить трехтомник Лавкрафта, первый том которого должен был быть собранием всех его художественных прозаических вещей, во втором предполагалось поместить всю оставшуюся прозу, как художественную, так и нехудожественную, плюс основные стихотворения и мелкие вещи, а в третьем — избранные письма. Второй из запланированных томов, «За стеной сна», вышел в 1943 году, но когда редакторы обнаружили, что писем Лавкрафта, которые им предоставили многочисленные корреспонденты, набирается слишком много для немедленной публикации, они решили повременить с эпистолярным наследием писателя и вместо того выпустили «промежуточный» том «разного», получивший название «Заметки на полях» (1944). Начиная с того момента, издание промежуточных томов стало обычной практикой для «Аркхэм Хауса»: появились «Кое-что о кошках и другие истории» (1949), «Комната с заколоченными ставнями и другие истории» (1959), «Ночное братство и другие истории» (1970). Кроме того, регулярно выходили в свет вещи, созданные «в посмертном соавторстве» Лавкрафта с Дерлетом. Что же касается «Избранных писем», то редакторская работа над ними и их опубликование потребовали почти сорок лет, и вместо планировавшегося одного тома вышло сначала три, а затем пять томов.