— Буквально все.
— Осей был очень обаятельный, — сказала Иона после некоторого раздумья. — Где он только не бывал и чем не занимался. Осей радовался жизни, она была для него большой авантюрой, крупной игрой. Я отправилась в путешествие с тяжелым сердцем, чувствуя себя обманутой: любовь обернулась бедой, замужество — жестокой насмешкой. Я…
— Подробности можно опустить, — прервал ее Мейсон. — Я видел вас и видел. Галленса. А что касается горькой стороны брака, я много раз наблюдал ее в силу своей профессии. Про разочарования можете не рассказывать.
— А о чем тогда рассказывать?
— О бриллиантах.
— Ах, об этих камешках.
Мейсон молча курил. Иона, опустив глаза, упорно рассматривала — покрытые лаком ногти.
— Расскажите об этих камешках, — напомнил Мейсон.
— Видите ли, — Иона посмотрела ему в глаза. — Я сама мало что о них знаю.
— Что же вам все-таки известно?.
— Конечно, я не купалась в деньгах, — начала свой рассказ Иона. — У меня были весьма скромные сбережения, и я их быстро растранжирила, когда ушла от Пита: надо было появляться на людях, ловить фортуну за хвост. Конечно, можно было устроиться на работу. Пит преследовал бы меня, вымаливал бы прощение. В конце концов, мне пришлось бы бросить работу и вернуться к Питу, — это была бы его победа. Можно было предпочесть работу и бросить Пита, — и это означало бы мой проигрыш.
— Стало быть, вы не собирались с ним порывать? — уточнил Мейсон.
— Я-то полагала, что вы все знаете о семейных раздорах. — В ответе Ионы прозвучали презрительные нотки.
— Продолжайте. — Мейсон ухмыльнулся.
— Вбт я и решила: куплю-ка я себе спортивный костюм, прихвачу лучшие вечерние туалеты и отправлюсь в морской круиз, а Пит пусть ломает голову над нашими проблемами.
— И вам, разумеется, захотелось известить мужа, что вы наслаждаетесь путешествием, — предположил Мейсон.
Иона улыбнулась:
— Да, я послала ему открытку с видом Картаго.
— И что-нибудь еще? — поинтересовался Мейсон.
— Пароходная компания выпустила буклет с описанием романтики круиза, — ну, как водится, блики лунного света на безмятежной глади Карибского моря, веселое купание под сенью кокосовых пальм, танцы в салоне, прогулки под луной парочек, любующихся вспененной водой за кормой корабля, нежный тропический ветерок, ласкающий кожу. Я дала агенту компании адрес мужа как потенциального клиента, и они отправили ему рекламные буклеты.
— Таким образом, получив вашу открытку и рекламные буклеты, ваш муж должен был сделать выводы?
Иона кивнула.
— Продолжайте, — потребовал Мейсон.
— Ну, я, естественно, надеялась, что он встретит меня на пристани, но через день-два после начала круиза поняла всю глупость этой затеи. Трудно ждать от Пита чего-либо подобного. Он слишком горд и высокомерен, как все южане.
— Вспыльчив?
— О да!
— Ревнив?
— Чрезвычайно.
— Что же было дальше?
— Ну, я зашла так далеко, что сдаваться на милость победителя было поздно, — продолжала Иона. — К тому же по прибытии в порт меня ждал финансовый крах. Но, затеяв такую игру, я уже и не помышляла о работе, даже если бы для меня нашлось подходящее занятие. Ведь это означало бы потерю положения в обществе. -
— И что же вы предприняли? — осведомился Мейсон.
— Думаю, Осей очень точно оценил ситуацию, — сказала Иона. — Он прекрасно разбирался в людях — много путешествовал, — а женщин видел насквозь.
— Вы имеете в виду себя?
— Он вообще понимал женщин.
— Продолжайте.
— Осей обратился ко мне с предложением. У него были драгоценности, которые он намеревался продать через комиссионера. Осей коллекционировал драгоценные камни. Он мне объяснил, что продажа драгоценностей все равно что продажа подержанных автомобилей по объявлению. Люди порой колеблются — купить ли машину у комиссионера, а у владельцев они покупают куда охотнее. И вот посредники договариваются с людьми, чтоб они сидели по воскресеньям дома и выдавали подержанные машины за свои собственные…
— Понимаю, — прервал ее Мейсон, — Осей предложил вам выдать себя за владелицу бриллиантов?
— Да, именно так.
— И что он вам обещал за посредничество?
— Жалованье и премиальные. И роскошную квартиру в придачу. Мне отводилась роль искушенной в житейских делах лихой разведушки — молодой светской дамы, отвергающей условности.
— А почему, собственно, надо отвергать условности? — недоуменно спросил Мейсон.