§ 5. Итак, Нора имеет еще больше оснований остаться с детьми с тех пор, как узнала, каков молодчик её супруг.
§ 6. То, что муж не оценил ее по-истинному с самого начала, в этом он не виноват, так как только потом узнал всю историю.
§ 7. Нора прежде была очень глупенькой, что она и сама не отрицает.
§ 8. Для одних ясны гарантии лучшего, чем прежде, обоюдного соотношения: он раскаивается и хочет исправиться, она тоже! Прекрасно! В этом всё дело; теперь посмотрим дальше. Равное и равное согласуется между собой очень хорошо. Ты была глупой гусыней, а я вел себя, как бык. Ты, маленькая Нора, была иною воспитана, я, старый осел, был в этом отношении не лучше. Вини их обоих. Закидывай гнилыми яйцами наше воспитание, но не раскапывай мне черепа. Я, несмотря на то, что я мужчина, так же невиновен, как и ты, даже пожалуй больше, так как я на тебе женился по любви, а ты — из экономических соображений. Останемся же оба друзьями и общими силами научим наших детей тому, что нам самим так трудно далось! Ясно? Справедливо?» И всё это написал капитан Палль со своим неповоротливым умом и своими негибкими пальцами.
«Ну, моя любимая куколка, вот я прочел твою книгу и высказал мое мнение о ней. Но скажи мне, чем собственно это нас касается? Разве мы не любили друг друга? Разве не любим теперь? Разве мы не воспитали друг друга, не помогли друг другу обойти острые углы, что в начале, как ты, вероятно, помнишь, было вовсе не так легко? Что же это за фантазии? Ну их, всех Оттилий и семинарии! Это очень противная книга, которую ты мне прислала, это как плохо намеченный фарватер, в котором легко утонуть. Но я вооружился готовальней и хорошо наметил свой путь на карте, так как плыву свободно. Но больше я этого не сделаю. Органы гнилые внутри тоже приходится щелкать, раз уж их получил, это уж чёрт придумал.
Ну, желаю тебе счастья, покоя и чтобы ты получила опять твой ясный рассудок. Что поделывают маленькие?
Ты совсем позабыла написать о них. Ты, вероятно, слишком много думала о прелестных детях Норы? (если вообще что-либо подобное существует в театре). Плачет ли мой сын, играет ли маленький, поет ли мой соловей и танцует ли маленькая куколка? Это она должна делать всегда, тогда её старый Палль будет доволен. А теперь пусть Господь тебя благословит, не допускай между нами никаких дурных мыслей, мне всё это так печально и досадно, что я даже и сказать не могу. Я должен здесь сидеть и писать эти рассуждения на эту пьесу. Благослови Бог тебя и детей, поцелуй их от твоего верного старого Палля».
Когда капитан кончил это письмо, он позвал доктора к себе и приготовил грог.
— Гм, — сказал он, — знаешь ли ты запах старых черных штанов? Мне хочется мою душу вывесить высоко на мачту, чтобы она там проветрилась хорошим северо-восточным ветром!
Но доктор ничего из этого не понял.
— Оттилия, Оттилия! — это она сюда суется. Ей жизнь уделила скупую порцию!
— Но что собственно с тобой происходит, мой старый Палль? спросил доктор.
— Платон, Платон! Конечно! Когда пробудешь шесть месяцев на море, то о Платоне, конечно, можно думать, а! Сделаешься моралистом! Я готов ручаться головой, что если бы Оттилии хорошо жилось, то вряд ли она стала бы говорить о Платоне!
— Но в чём дело?
— Ах, ни в чём, но слушай, ты — доктор, скажи мне, как собственно у женщин, не опасно ли для них долго не выходить замуж? Гм! Не делаются ли они, так сказать, — ну, ты понимаешь, немножечко нездоровыми? Тут, вверху? Что?
Доктор высказал, что к несчастью не все самки могут получить оплодотворение, и это, конечно, достойна сожаления. В природе, где почти всегда самец живет в полигамии (и это ничему не вредит, так как не влияет на уменьшение корма для детенышей), не наблюдается такого ненормального явления, как неоплодотворенные самки. Но в культурной жизни такой выход можно считать почти исключительно счастливой случайностью, чаще же случается, что женские особи превышают своим количеством мужские. Но надо быть снисходительным к старым девам, так как у них очень печальная доля.