Меня любила ты когда-то, пери.
Но ты бледна, молчишь, не смотришь, разве
Любовью больше не богата пери?
За мудрость, за стихи его, Гафизу
Ужель дана не будет плата — пери?
Блаженство с нею всех блаженств желанней,
И горше всех утрат утрата пери.
Но я не дерзкий нищий, я влюбленный,
Что скажешь, то исполню свято, пери.
Пери
(поет)
Зачем печально так поет Гафиз?
Иль даром мудрецом слывет Гафиз?
Какую девушку не опьянит
Твоих речей сладчайший мед, Гафиз?
Бледна ли я? И ангелы бледны,
Когда по струнам лютни бьет Гафиз.
Молчу? Молчат смущенные уста,
А сердце громче бурных вод, Гафиз.
Я не смотрю? Но солнце ли слепит,
Как тайн язык, чудес оплот, Гафиз?
Средь райских радостей, средь мук земли
Я знала — этот час придет, Гафиз.
Перед тобой стоит твоя раба,
Веди ее под твой намет, Гафиз.
Дервиш
Постой, перед моим Творцом
Я нерадивым не предстану,
Единорогом и кольцом
Тебя испытывать я стану.
Тогда лишь я увижу сам,
Что ни единый не сравнится
С тобой...
Гафиз
Какой ужасный гам
Вдруг подняли смешные птицы!
Подлетает птица.
Ты что, Гранатовый Цветок?
Птица
Гафиз, в Аллахе просиявший,
Вернулся твой единорог,
Три дня тому назад пропавший.
И он вступает на крыльцо,
Неся на золоченом роге
То Соломоново кольцо,
Что ты хранил в своем чертоге.
Гафиз
Я рад, я всё о нем скучал.
Пусть не боится он расплаты.
К тому же он кольцо достал,
Потерянное мной когда-то.
Но тише, будут торжества!
(К дервишу.)
Ты говорил об испытанье,
Отец?
Дервиш
Забудь мои слова.
Целую след твой на прощанье.
(Уходит.)
Гафиз
(к пери)
Ты словно слиток золотой,
Расплавленный в шумящих горнах,
И грудь под легкой пеленой
Свежее пены речек горных.
Твои глаза блестят, губя,
Твое дыханье слаще нарда...
Пери
Ты телу, ждущему тебя,
Страшнее льва и леопарда.
Для бледных губ ужасен ты,
Ты весь, как меч, разящий с силой,
Ты пламя, жгущее цветы,
И ты возьмешь меня, о милый!
Занавес
6. Гондла
Драматическая поэма в четырех действиях
Действующие лица
Старый конунг, один из исландских властителей.
Снорре, Груббе — его ярлы.
Лаге, сын Гер-Педера, Ахти — молодые исландцы.
Гондла, ирландский королевич на воспитании у конунга.
Лера, она же Лаик, знатная исландская девушка.
Вождь ирландского отряда.
Ирландские воины.
Рабы.
Действие происходит в Исландии в IX веке.
Вместо предисловия
I
В Исландии, на этом далеком северном острове, принадлежащем скорее Новому, чем Старому Свету, столкнулись в IX веке две оригинальные, нам одинаково чуждые культуры — норманнская и кельтская. Там, почти под Северным Полярным кругом, встретились скандинавские воины-викинги и ирландские монахи-отшельники, одни вооруженные мечом и боевым топором, другие — монашеским посохом и священною книгою. Эта случайная встреча предопределила, казалось, всю дальнейшую историю острова: историю духовной борьбы меча с Евангелием, которое переродило могучих морских королей IX века в мирных собирателей гагачьего пуха, рыболовов и пастухов наших дней.
С. Н. Сыромятников
II
Первобытный германец возмущает нас своею беспредметной грубостью, этой любовью ко злу, которая делает его умным и сильным только для ненависти и вреда. Богатырь кельтский, напротив, в своих странных уклонениях всегда руководился привычками благоволения и живого сочувствия к слабым. Это чувство — одно из самых глубоких у народов кельтских: они имели жалость даже к самому Иуде...
Ренан
Действие первое
Широкий полутемный коридор рядом с пиршественной залой; несколько окон и дверь в спальню Леры. Поздно.
Сцена первая
Конунг, Снорре, Груббе, Лаге, Ахти выходят из пиршественной залы.
Конунг
Выпит досуха кубок венчальный,
Съеден дочиста свадебный бык,
Отчего ж вы сидели печальны
На торжественном пире владык?
Снорре, Груббе, полярные волки,
Лаге, Ахти, волчата мои,
Что за странные слышал я толки
Пред лицом венценосной любви?
Вы шептались о клятве, о мести,
О короне с чужой головы,
О Гер-Педере... даже к невесте
Подходили угрюмыми вы.
Лаге
У невесты мерцающий взгляд
Был так горько порой затуманен...
Ахти