Праздник… троица иль что-то
вижу непонятные поля
посидеть я вышел за ворота
и вокруг куски угля… угля…
«Я люблю темноокого Васю…»
Я люблю темноокого Васю
Этот мальчик знаком мне давно
Темноокий тот Вася любезен
Он приносит мне розы цветы
Розы в банке стоят как хотели
Медсестра да и только я есть
Концы роз средь воды зеленеют
Цветы молча глядят на луну
В час ночной всё становится сладко
Мальчик Вася стоящий в дверях
И огромная лежащая бархотка
И отец мой в портрете поляк
Я люблю темноокого Васю
Он уходит беззвучно за дверь
И луна повинуясь уходит
Цветы розы коровьего мяса красней.
«Я люблю тот шиповник младой…»
Я люблю тот шиповник младой
И тот папоротник под луной
Что когда-то стояли со мной
На огромной поляне пустой
Мне сложились их облики вновь
В отдалении лишь на метр
И я снова летучая мышь
Оседлавшая старый крест
«Школьница шепчет в корыте…»
Школьница шепчет в корыте
Купаясь левой рукой
Уже совершенно женская
Она своей красотой
И путь ей уже известен
белые руки текут
вздувается мыльная пена
и груди куда-то спешат
— Такая прекрасная девка —
подумала гладя себя
Была бы ещё мне радость
при жизни моей дана…
«Иван Сергеич опыт этих дней…»
Иван Сергеич опыт этих дней
И не забудет и не забудет
Он проводил в большой толпе людей
Свои все дни… его пьянили люди
Он только что работы был лишён
И для него случайная свобода
в пятьдесят лет обедал где-то он
стоя у стойки прямо возле входа
И пил вино стаканом шелестя
Впервые так борщом его заевши
И ложка отнимала у него
вниманье… но отчасти и соседка
Какая-то лет тридцати пяти
Ведь могут быть красивы люди!
Пред тем или во время как идти
кушала супом ветчиной на блюде
Иван Сергеич всколыхнулся весь
На ней была стоклеточная юбка
и бархатный берет что купленный не здесь
в руке ещё какая-то покупка
Возможно там одеколон или духи
Или другие мелкие предметы
А красота её руки!
Такие руки лишь хранят портреты!
Иван Сергеич извинился ей
и предложил пойти гулять по скверу
Она пошла с ним посреди аллей
Имело небо цвет ужасно серый
И голые почти что дерева
пород различных навевали мысли
что люди тоже некая трава
и он сказал ей это после
Всё было хорошо. Она сказала
и где живёт. Не нужно ей ничто
Иван Сергеич предложил ей выпить
хоть был в потёртых шляпе и пальто
И много пораскидывали денег
но их не жаль не жаль
Был первый час. Настал уж понедельник
Она себя завила в шаль
Она сказала что прощайте
И он сказал ей — всё прощай
Навек покинули друг друга
Иван Сергеич тяжко шёл.
«В уменьшенном виде…»
В уменьшенном виде
на зелёной лужайке
дети играют
Несколько умных цветных коров
к ним впотьмах подбегают
Большинство вспотелых глупых пастухов
смеются как дети
А дети убегают от степных коров
кто в шляпе кто в берете
проклиная всё на свете
Света острый белый луч
вдруг от луны отрывается
И блестит речка и гитара кричит
И дети исчезли в кустах забиваются.
«Оставлены дети без присмотра…»
Оставлены дети без присмотра
Заперты дети на железный замок
Дети боятся увидеть чорта
В ночное окно или в двери глазок
Дети российские двое со шлейками
Боречка детский и детский Андрей
Весь стол заполнили лампами трёхлинейками
И не сводят глаз диких с дверей