ВДОВА{*}
Нет, полно больше согрешать
И говорить, что жен таких нельзя сыскать,
Которые б мужей сердечно не любили
И после смерти бы их то́тчас не забыли.
Я сам, признаться, в том грешил
И легкомыслия порок на жен взносил;
Но ныне сам готов за женщин я вступиться
И в верности к мужьям за них хоть побожиться.
Жена, лишась супруга,
«Лишилась, — вопиет, — тебя я, мила друга,
И полно мне самой на свете больше жить!»
Жена терзаться, плакать, рваться,
Жена ни спать, ни есть, ни пить,
Жена на то идет, себя чтоб уходить.
Что ей ни говорят и как ни унимают,
Что в утешение ее ни представляют,
Ответ жены лишь тот: «Жестокие, мне ль жить,
Мне ль жить, лишася друга мила?
Нет, жизнь моя — его осталася могила!»
А этим всем ее отчаянным словам
Свидетель точный был я сам.
Вот мужа как жена любила!
Ну, это подлинно не знаю, как почтить.
Возможно ль быть,
Чтоб мужа мертвого так горячо любить?
Везут покойника к могиле хоронить
И опускают уж в могилу.
Жена туда же, к другу милу,
Всей силою за ним бросается в могилу.
Ужли б и впрям зарыть себя она дала? —
Нет, так бы замужем чрез месяц не была.
ЧУЖАЯ БЕДА{*}
Ужли чужой беде не должно помогать?
Мужик воз сена вез на рынок продавать.
Случился косогор: воз набок повалился.
Мужик ну воз приподымать,
И очень долго с возом бился
Да видит, одному ему не совладать.
Прохожих в помощь призывает,
Того, другого умоляет.
Тот мимо и другой,
Всяк про себя ворчит «Да что-ста, воз не мой,
Чужой!»
Услуга никогда в потерю не бывает.
РЕДАКЦИЯ КАПНИСТА
ЧУЖАЯ БЕДА
Ужель чужой беде не должно помогать?
Мужик вез сено продавать;
Случился косогор воз набок повалился.
Мужик ну воз приподымать,
И очень долго с возом бился,
Да видит, одному ему не совладать.
Проезжего к себе на помощь призывает
«Вот черт на косогор занес»,—
Проезжий отвечает
И мимо погоняет.
Мужик вздохнул и, все напрягши силы, воз
Кое-как приподняв, с крутой горы спускает
Спустил, он видит тут с саньми во рву лежит
Проезжий, что ему дать помощь отказался
И мимо вскачь промчался.
Теперь же мужику «Ой! помоги!» — кричит
Мужик спокойно проезжает
«Знать, враг
Занес в овраг,—
Проезжему он отвечает —
Ты мне не захотел помочь,
Лежи ж и сам теперь Прощай, брат! Добра ночь!»
РЕЗЧИК И СТАТУЯ{*}
Художник некакий, резчи́к,
В художестве своем и славен и велик,
Задумал вырезать стату́ю
Такую,
Которая б могла ходить
И говорить
И с виду человеком быть.
Резчи́к стату́ю начинает,
Всё мастерство свое резчи́к истощевает:
Стату́я движется, стату́я говорит
И человеческий во всем имеет вид;
Но всё стату́я та не человек — машина:
Статуя действует, коль действует пружина;
Стату́е нравственной души недостает.
Искусством чувств не дашь, когда природных нет.
БУКВЫ{*}
Чтобы ученых отучить
В словах пустых искать и тайну находить,
Которую они, по их речам, находят
И в толки глупые свои других заводят,
Царь у себя земли одной
Их шуткой осмеял такой:
Под городом одним развалины стояли,
Остатки башен городских,
А около обломки их,
Землей засыпаны, лежали.
На сих обломках царь, ученым в искушенье,
Иссечь по букве приказал;
Потом те буквы на решенье
За редкость по своим ученым разослал.
«Посмотрим, — царь сказал,—
Какое выведут ученые значенье.
Уж то-то толки тут
Пойдут!»
И подлинно, пошли. Хлопочут, разбирают,
Чтоб тайный смысл найти словам,
Рассылка букв по всем ученым и землям;
Все академии к решенью приглашают,
Записки древностей, архивы разбирают;
Газеты даже все о буквах говорят;
Робята все об них и старики твердят;
Но мрачность древности никто не проницает.
Царь наконец, хотев их глупость обличить,
Всем приказал к себе своим ученым быть
И заданные сам им буквы объясняет.
Весь смысл неразрешимых слов
Был тот: здесь водопой ослов.