Друг смертных, гений в багрянице,
Глагол его есть глас отрад
Гонимым, сирому, вдовице
И благо миллионов чад;
Талант, достоинства, заслуги
Любимцы суть его и други,
А стражею любовь сердец;
Отвсюду разные языки
Торжественны возносят клики:
О Павел, Павел! наш отец!
Цветет Россия вертоградом,
Сияет радости лучом!
Весь с весью, град стязует с градом
В избытке, в первенстве своем;
Все, все сокровища природы,
Что внутрь земли, что кроют воды,
Возникшими пред Павлом зрю:
И горы злато источают,
И океаны извергают
Левиафанов в дар царю.
Но что! Куда летят Язоны
Поверх ярящихся валов?
Каким странам несут законы
И страшну мощь своих громов?
Не кройтесь в глубину, наяды!
Спокойся, мир! то росски чады,
Любители наук и муз,
Летят отважнейшим полетом
Обогатиться новым светом,
Вступить с Уранией в союз.
О, коль приятно царско бремя
Для благотворныя души!
Смири свою ты наглость, время!
А ты, о истина! впиши
Надежной, смелою рукою
Царя, плененного тобою,
На трон отцов сволх восход!
Едва облекся он в порфиру,
Вдруг жертвенник возникнул миру,
И славный — счастлив стал народ.
Вдруг скиптр его, как жезл волшебный,
Тел чад, сил рождших воскресил
И радости бальзам целебный
Во грудь отчаяния влил.
О Павел! будешь чтим веками:
Ты начал властвовать сердцами,
Ты с первым шагом приобрел
На нашу верность новы правы
И воспарил ко храму славы,
Как к солнцу бодрственный орел.
254. БЛАЖЕНСТВО{*}
Блажен тот муж, кто к Безбородке
Не бродит с просьбой по утрам,
Но миленькой одной красотке
Приносит в жертву фимиам;
Кто к почестям, чинам не падок
И пышной жизнью не прельщен,
Не знает крымских лихорадок,
Ни смрада магистратских стен,
Кто Келлера страшится взора,
От Машек с Ульками бежит
И в доме грабежа, раздора
Над банком в полночь не корпит.
Кто ныне к той любви не тает,
Не млеет завтра от другой,
Прелестных Остенш цену знает,
Но боле свой ценит покой,
И кто ни волей, ни неволей
Дел с ябедой не начинал,
Но, быв своей доволен долей,
Спокойно ел, и пил, и спал!
Он, как Михайлов, утучнится
И будет свеж, как брат его;
И даже ночью не приснится
Ему лихого ничего!
255. К ЛАМПИЮ, {*}
СЛАВНОМУ ЖИВОПИСЦУ
Взглянул ли наш монарх на копие Беллоны —
Пиши паденье царств, низверженные троны;
Вещает — радостну Россию ты поставь;
Задумался — весь мир во счастии представь.
256. КЕНОТАФИЯ{*}
Покорствуя судеб уставу,
Здесь некто положил отцовский шлем с пером,
Меч предков, их любовь к отечеству и славу,
А сам — на козлы сел и хлопает бичом.
257. НАДПИСЬ Ж ПОРТРЕТУ{*}
Что мне об ней сказать?
К другим и я, бывало,
Легко мог надписи писать,
Но милую хвалить, как ни хвали, — всё мало!
258. НАДПИСЬ К ПОРТРЕТУ{*}
Лишь взглянешь на нее, захочешь ты узнать;
Узнавши, будешь обожать.
259. НАДПИСЬ К ПОРТРЕТУ{*}
Одним тебя стихом, любезна, опишу;
Ты всё мне — я тобой и вижу, и дышу.
260. ЭПИГРАММА{*}
Хорош бы Фока был, да много говорит;
Привыкши турков бить, он и своих морит,
261. К ВЕНЕРИНОЙ СТАТУЕ {*}
Из антологии
Парис и Марс, о том ни слова,
И Адонис, когда хотел,
Меня видали без покрова;
Но как увидел Праксител?
262. ЭПИГРАММА {*}
Из антологии
Леандр, в последний раз возникнув из валов,
Молил взирающих сквозь зарево богов:
«О боги, боги! допустите
Взглянуть мне на нее и после потопите!»
263. ЭПИТАФИЯ{*}
В надежде будущих талантов
И вечных за стихи наград,
Родитель спит здесь фолиантов,
Умерший... после чад.