218. СТИХИ {*}
ГРАФУ СУВОРОВУ-РЫМНИКСКОМУ, НА СЛУЧАЙ ПОКОРЕНИЯ ВАРШАВЫ
Кто росс — и ныне не восплещет,
От радости не вострепещет,
Сердечных чувств не пролиет
И не сплетет венка герою?
Еще, еще гремим тобою,
О друг и славы, и побед!
О старец, к вечности идущий
Всяк миг путем полубогов,
Благоговение влекущий
И чад России и врагов!
Еще, еще пред целым светом
Востек ты орлием полетом,
Востек — и молнию пустил!
Стократ, о узы Филарета,
Звучавшие толь многи лета,
Стократ Суворов вас отмстил!
И ты, прах Шуйского священный,
Вкушай, прах царский, днесь покой,
Уже тебя иноплеменный
Не станет попирать ногой.
«Карай!» — рекла императрица —
И се... се польская столица
Тобой, Алкид, сокрушена,
Тобой, невинных мститель стона!
«О, горе мне! — валясь со трона,
Вопила в ярости она, —
Навек попранна я колоссом!
Но кий народ, какая власть
Не будет одоленна россом?
Греметь, карать — его есть часть!
Ударь в него, стократ отгрянет!
Низвергни в бездну, он восстанет
Еще ужаснее, сильней!
И кто их вождь?.. Дрожи вселенна!»
Но, граф, душа твоя смиренна
Хвалой смущается моей,
Ты кротким мне вещаешь взором:
«Восторг певцов меня не льстит,
Ни самый Феб с священным хором
Хвалой меня не ослепит».
Так, вождь! Твой лавр: быть церкви сыном,
Усердным, верным гражданином,
Готовым прать ехидн, химер,
Лишь праздности страшиться ига.
Вся жизнь твоя — разверста книга,
Могуща подавать пример,
Как в мире чтить себя заставить,
Не предками — собой блистать,
Отечество, себя прославить
И в род и род не умирать.
219. ЭПИГРАММА{*}
Коль разум чтить должны мы в образе Шатрова,
Нас, боже, упаси от разума такова.
220. НА НОВЫЙ 1795 ГОД{*}
«Будь счастливей в твоем теченьи! —
Так брату сын Сатурнов рек, —
В каком, о брат мой, огорченьи
И сколь медлительно я тек!
Увы, что видел ежечасно,
То вспомнить горько и ужасно!
Весь мир, всех бедствий в океан
Низвержен, плавает и тонет;
Здесь сын природы в узах стонет
Пришельца из дальнейших стран;
А там, где с велелепна трона
Под меч влечен был полубог,
Кто прежде оком без закона
Владеть судьбой народов мог,
Там самые сии народы,
Не внемля гласу днесь природы,
Отвергнув и ее творца,
Разбили оного скрижали
И смерть, ужасну смерть, избрали
На место нежного отца.
Она их бог, пред ней дымится
Вседневно кровь невинных жертв;
Друг друга, родший чад страшится,
Кто ныне жив, тот завтра мертв.
Там фурии трясут змеями,
И смертны проливать ручьями
Взаимно кровь устремлены;
Валятся грозны исполины,
Падут полки, горят долины,
И гибнут целые страны.
Се образ страждущего мира!»
Умолк... и в веяньи зефира
В глубоку вечность отлетел.
О, буди счастливей, взываем
И мы к тебе, небесный гость!
Да паки мир сей будет раем
И потребится в оном злость;
Да мудрость с правдой воцарятся
И смертный им лишь воскурит;
Да вопль и стоны претворятся
Во сладки гласы Пиерид;
А росс, Алкид неутомимый,
Свой шлем и меч непобедимый
Цветущей пальмой да увьет!
И под Минервиным эгидой,
С торжественным возлегши видом,
На вечных лаврах отдохнет.
221{*}
Други! время скоротечно,
И не видишь, как летит!
Молодыми быть не вечно;
Старость вмиг нас посетит.
Что же делать? Так и быть,
В ожиданьи будем пить.
Пусть арак ума убавит
Между нас у остряков!
Он сердца зато заставит
Говорить без колких слов.
Лучший способ дружно жить —
Меньше врать, а больше пить,
Посмотрите, как уныла
Вся природа на земли;
Осень рощи обнажила;
Ах! и розы отцвели.
Как же грусть нам усладить?
Чаще пунш с араком пить.