«Ах, далеко за снежным Гималаем...»
Ах, далеко за снежным Гималаем[23]Живет мой друг,А я один, и лишь собачьим лаем[24](Вариант: горячим чаем, холодным)Свой тешу слух(Вариант: нежу дух),Да сквозь века монахов исступленныхЖестокий спорН житие мошенников священныхСледит мой взор.Но лишь засну – к Тибетским плоскогорьям,Душа, лети!И всем попам, Кириллам и Несторьям,Скажи: прости!Увы! Блаженство кратко в сновиденье!Исчезло вдруг,Н лишь вопрос о предопределеньеТомит мой дух.
Начало января 1887
«Люблю я дам сорокалетних...»
Люблю я дам сорокалетних,Люблю я старое вино,Мне зимний сад дороже летних,И разноцветное окноПолуразрушенной светлицыМне так же много говорит,Как сердцу трепетной девицыБольшого бала первый вид.
Март 1887
«Город глупый, город грязный...»
Город глупый, город грязный!Смесь Каткова и кутьи,Царство сплетни неотвязной,Скуки, сна, галиматьи.
Нет причин мне и немножкоПолюбить тебя, когдаДаже милая мне ножкаЗдесь мелькнула без следа.
4 апреля 1887
Знаменитому гражданину
1
Ода
О ты, средь невского содомаХранящий сердце в чистоте!Твоею мудростью блюдома,Русь шествует к своей мете.
И скоро, скоро заблужденьяОна отраву изблюетН на руинах просвещеньяБлагонамеренно заснет.
И если сон сей величавыйИ посетят еще мечты,—О, не страшись: в сиянье славыЕй будешь сниться только ты.
19 апреля 1887
2
Гимн
Содома князь и гражданин ГоморрыИдет на Русь с «газетою большой».О боже! суд свой праведный и скорыйЯви, как встарь, над гнусностью такой.
Август 1887
<На А.А. Фета>
1
Поговорим о том, чем наша жизнь согрета:О дружбе Страхова, о камергерстве Фета.
2
Жил-был поэт,Нам всем знаком,Под старость летСтал дураком.
Конец февраля 1889
Размышление о неизменности законов природы
Дела пожарного служительГоре над прахом вознесенИ, как орел – эфира житель,Всезрящим оком наделенОн одинок на сей вершине,Он выше всех, он бог, он царь...А там внизу, в зловонной тине,Как червь, влачится золотарь,—Для сердца нежного ужасенКонтраст клоаки и депа...Смирись! Закон природы ясен,Хоть наша мудрость и слепа.Заходит солнце, солнце всходит,Века бегут, а все, как встарь,На вышке гордый витязь ходитИ яму чистит золотарь.
Середина апреля 1889
Молодой турка
В день десятый могареммаУ папа в садуВстретил я цветок гаремаИ с тех пор всё жду,Жду в саду нетерпеливоЯ мою газель...Но папа блюдет ревнивоВсех своих мамзель.Знать, недаром евнух старыйШилом ковырялИ к мешку тяжелых паруКамней привязал.Надо мне остерегаться...Лучше я уйду.Этак можно и остатьсяВ папином пруду!Да! папа – весьма упорныйСтарый ретроград,И блюдет евнух проворныйПапин вертоград.
Середина апреля 1889
Из письма
Во-первых, объявлю вам, друг прелестный,Что вот теперь уж более ста лет,Как людям образованным известно,Что времени с пространством вовсе нет;Что это только призрак субъективный,Иль, попросту сказать, один обман.Сего не знать есть реализм наивный,Приличный ныне лишь для обезьян.А если так, то, значит, и разлука,Как временно-пространственный мираж,Равна нулю, а с ней тоска и скука,И прочему всему оценка та ж...Сказать по правде: от начала векаСреди толпы бессмысленной земнойНашлось всего два умных человека —Философ Кант да прадедушка Ной.Тот доказал методой априорной,Что, собственно, на всё нам наплевать,А этот – эмпирически бесспорно:Напился пьян и завалился спать.
1890
Привет министрам
Горемыкин веселеющийИ Делянов молодеющий,Бедоносцев хорошеющий,Муравьев-женихСобралися снова вместе, иПорешили эти бестии,Что вся сила – в них.Врете, курицыны дети!Вот ужо за речи этиБыть, мерзавцы, вам в ответе,Будет вам допрос!И синклиту безволосому,Да и Ю<льи>чу безносомуУж натянут нос!Ждет засуха семилетняя...Что и зимняя, и летняя...Хоть солому жрать, да нет ее!Тут-то вам и мат.С голодухи люди кроткиеРазевают свои глотки иЧерт им сам не брат.Тут сюда-туда вы кинетесь,Либералами прикинетесь,Вверх ногами опрокинетесь,Подожмете хвост.Но дела все ваши взвешены,Да и сами вы повешены, —Вот конец и прост!
вернуться
24
Следует разуметь более чем буквально, кроме собак дворовых имея в виду и собак духовно-литературных.