Так вот, деланию содействует благодать очищающая, которая помогает в очищении. И всякого, кто покаялся, побудила к покаянию благодать. И всё, что человек делает, — это дело благодати, даже если этого и не знает тот, кто ее имеет. Однако она его питает и наставляет. И соответственно достигнутому им преуспеянию он восходит, или нисходит, или остается в том же состоянии. Если у него есть ревность и самоотречение, то он восходит к созерцанию, за которым следует просвещение божественного ведения и в некоей мере — бесстрастие. А если ревность и готовность охладевают — умаляется и действие благодати.
А молящийся с ведением, о котором ты говоришь, — это тот, который ведает, о чем молится и чего просит у Бога. Молящийся с ведением не говорит лишнего, не просит ненужного, а знает место, способ и время и просит подходящее и полезное для своей души. Он общается умно со Христом, улавливает Его, и удерживает, и говорит: «Не оставлю Тебя вовек».
Так вот, кто молится, тот просит оставления грехов, просит милости Господней. Если же он просит и великих дарований прежде времени, Господь ему этого не дает. Ведь Бог это дает по чину. И если ты, прося, надоедаешь Ему, Он позволяет духу прелести притворяться благодатью и прельщать тебя, выдавая одно за другое. Поэтому неполезно просить чрезмерных дарований. Но если и будешь услышан прежде очищения, когда тебе еще не по чину [получать их,] эти чрезмерные дарования делаются змеями и вредят. Ты же имей чистое покаяние, оказывай всем послушание, и благодать придет сама, без твоих просьб.
Человек, как лепечущий младенец, просит у Бога [исполнения] Его святой воли. Бог, как Преблагой Отец, дает [человеку] благодать, но дает ему и искушения. Если он безропотно вытерпит искушения, то получает прибавление благодати. Насколько больше он получает благодати, настолько — и прибавление искушений.
Бесы, когда приближаются и трубят о сражении, не идут туда, где ты их спокойно победишь, а испытывают, где у тебя слабое место. Там, где ты их совсем не ожидаешь, они пробивают стены крепости. И когда они найдут душу немощной, найдут слабое место, всегда там и побеждают человека и делают его виновным.
Ты просишь у Бога благодать? Вместо благодати Он попускает тебе искушение. Не выдерживаешь брани и падаешь? Не дается тебе прибавление благодати. Снова просишь? Снова искушение. Снова поражение? Снова лишение — и так до конца дней.
Так вот, ты должен выйти победителем. Стой против искушения насмерть. В битве упади без сил на землю и кричи, изнуренный:
— Не отпущу Тебя, Сладчайший Иисусе! И не оставлю Тебя! Неразлучным с Тобой пребуду вовек и ради любви Твоей умру на поприще.
И внезапно Он предстает на поприще и взывает сквозь бурю:
— Я рядом! Препояшь, как муж, чресла свои и следуй за Мной!
Ты же весь — свет и радость:
— Увы мне, окаянному! Увы мне, лукавому и непотребному! Слухом уха слышах Тя первее, ныне же око мое виде Тя: темже укорих себе сам, и мню себе землю и пепел[56].
Тогда ты исполняешься божественной любовью. И горит душа твоя, как у Клеопы[57]. И в час искушения ты впредь не оставишь покрывало и не убежишь нагой[58], а терпеливо будешь переносить скорби, размышляя так: как миновало и одно, и другое искушение, так минует и это.
Однако когда унываешь, и ропщешь, и не терпишь искушений, тогда, вместо того чтобы одерживать победы, ты должен постоянно каяться: о согрешениях днем, о нерадении ночью. И вместо того чтобы получать благодать на благодать, увеличиваешь свои скорби.
Поэтому не робей, не бойся искушений. И если даже много раз упадешь — вставай. Не теряй хладнокровия. Не отчаивайся. Это тучи, они пройдут.
И когда с помощью благодати, которая очищает тебя от всех страстей, ты пройдешь всё то, что есть делание, тогда твой ум вкушает просвещение и движется к созерцанию.
И первое созерцание — это созерцание [всего] сущего: что всех и всё Бог сотворил для человека и даже самих ангелов [сотворил] для услужения ему. Какое достоинство, какое величие, какое великое предназначение у человека — этого дыхания Божиего! Оно не в том, чтобы он прожил здесь короткие дни своего изгнания, а в том, чтобы жил вечно со своим Создателем. Чтобы он видел ангелов Божиих, слышал неизреченное их пение. Что за радость! Что за величие! И как только наступает конец этой нашей жизни и закрываются эти глаза, сразу открываются другие и начинается новая жизнь. Воистину радость, у которой более нет конца.