Начнем с того, что в Псковской 3-й летописи было отмечено, что «как стояли воеводы оу Вельяна, и в то время посылали воеводы князя Андрея Коурбского и иных воевод по Рижской стороне воевати и побита Немец под Володимерцов посылка князь Дмитреи Овчинин сын, а князь Андреи Литву побил под Кесью, што король присылал изгоном Полубенского на князя Андрея Курбского»92. Сигизмунд, отправляя назад Никиту Сущова, передал вместе с ним грамоту, в которой писал, что «не могучи далей вытерпети такового утиску подданных наших (речь идет о вторжении русских войск в Ливонию. – В. Л.), войска наши на оборону земли Ифлянъское послали». Эти литовские рати, по словам короля, «неподалеку с твоим (т. е. Ивана Грозного. – В. П.) вжо были стягнулися, а некоторые охочие люди и под войско твое приходили». Как результат этого «приходу», литовские «охочие люди» «поторжки с тобою мели», и он, король, получив царскую грамоту, в знак доброй своей воли, «хотячися о добром хрестианъском змовляти», «вземши ведомость от гетъманов наших о тых розницах, и стерегучи большого кровопролитья росказали есьмо нашим войскам помъкнутися назад ку Двине»93.
Сам Иван Грозный на переговорах с литовским послами отмечал, что «брат» его, «не берегучи свое души, да свои люди на наши люди прислал, где пак брата нашего люди на наши люди пришли, ведь под Кесью в кою пору наши люди наших изменников казнили, ино брата нашего люди, князь Александр Полубенский с товарыщи, яртоульным обычаем на наши люди пришли». Стычка закончилась тем, что литовцев побили, и, продолжал Иван, «которых людей на том деле поймали и к нам прислали, и мы были хотели тех людей пред брата своего послы поставити; но тогда брат наш послов своих к нам не присылывал»94.
При сопоставлении этих версий складывается следующая картина. По обычаю, пока главные силы русского войска осаждали Феллин, отдельные отряды детей боярских и их послужильцев отправлялись «по графику» «в зажитье». Под Вейденом произошла серия стычек с переменным успехом между русскими отрядами и действовавшей впереди основных литовских сил ротой князя А. Полубенского (в 1561 г. в ней было по списку 200 «коней»)95. В одной из них повезло литовцам, а в другой князю Курбскому удалось нанести поражение роте Полубенского и взять пленных, присланных в Москву. Однако это были незначительные по масштабу столкновения, которые даже не были занесены в официальную московскую историю конфликта (только псковский книжник счел возможным сделать это)96.
Но во всей этой истории важен не столько факт отдельных стычек – как уже не раз было отмечено выше, на русско-литовском порубежье «малая» война не прекращалась все эти годы. Нет, здесь важно другое – если, к примеру, на границе под Себежем или Браславлем столкновения были инициативой местных властей и жителей, решавших свои вопросы, то здесь, под Вейденом, столкнулись уже не пограничные warlord’bi и атаманы, но государевы полки с обеих сторон. Первая кровь пролилась, и обе стороны, уверенные в своей правоте, сознательно шли на обострение конфликта.
3. Последний шанс
От дел ливонских вернемся к делам дипломатическим. В сентябре 1560 г. в Москву прибыл королевский гонец Михайло Гарабурда. Он доставил Ивану послание, в коем Сигизмунд излагал свой план разрешения ливонского вопроса, а именно на время дипломатических пересылок остановить боевые действия и распустить войска, чтобы «через тое земли оное не нищили и не казили, и убогих сирот с обу сторон не мордовали». Срок же посольского съезда Сигизмунд предложил назначить на 1 апреля следующего года97.
В Москве же тем временем придумали хитрый план, как обойти все препятствия на пути примирения и не допустить начала войны. «Августа в 14, в среду, – писал московский книжник, – приходил ко царю и великому князю бити челом отец его и богомолец Макарей митрополит всея Русии да владыка Матфей Сарский и Подонский и архимандриты все и бояре все». Они предложили недавно овдовевшему царю снова жениться. 16 августа Иван согласился с этим проектом, и после благословения митрополита было решено отправить посольства искать царю невесту к «брату» Сигизмунду, к шведскому королю и на Кавказ, к черкасским князьям98. 18 же августа был готов наказ окольничему Ф.И. Сукину и дьяку Г.Ф. Шапкину, которым надлежало отправиться к Сигизмунду и предложить ему заключить «вечный мир и добрую смолву и кровное связание» посредством брака русского государя с одной из сестер Сигизмунда, Анной или Екатериной.