Дежурный в управлении транспортной полиции сидел, уткнувшись носом в какую-то бумагу. Ему было не до моих распросов. «Бьюик» Харриет был доставлен в местный гараж. Его можно будет осмотреть в восемь часов, когда откроют гараж.
— Когда нашли машину?
— Вчера вечером, до того как я заступил на дежурство.
— Вы сменяетесь в полночь?
— Совершенно верно.
Его глаза были упорно устремлены на бумагу.
— Можете ли вы мне сказать, где нашли машину?
Он посмотрел в свои записи:
— На боковой дороге, отходящей от шоссе примерно в шести милях к северу отсюда. По словам офицера, женщина в столовой пояснила, что она там находилась весь день. Когда хозяйка закрывала на ночь свое заведение, она сообщила об этом в полицию.
— Что это за столовая?
— Дешевая забегаловка. Если поедете на север, вывеска будет с правой стороны.
Он решительно взял в руки свои бумаги, демонстрируя, что аудиенция закончена. Под бумагами лежала книжонка, на обложке которой скакал всадник на лошади в каком-то многоцветном одеянии.
«Столовой» неразговорчивый дежурный обозвал то самое кафе, в котором я сидел и пил кофе давным-давно, в самом начале расследования. Машина Харриет была брошена в нескольких сотнях ярдов от охотничьего домика ее отца.
Я поехал налево, где располагалась стоянка машин, и припарковался рядом с черным «кадиллаком». Прилив был высоким, океан напоминал блестящую ртуть, тяжело перекатывающуюся с места на место. Вдалеке плавало несколько пеликанов, они казались мне просто малюсенькими на фоне огромного неба.
По номеру я убедился, что «кадиллак» принадлежит Блэквеллу. Я прошел по деревянному настилу к его пляжному домику, прислушиваясь решительно ко всем звукам; моим шагам, шуму прибоя, отдаленному крику чаек. Потом было слышно только то, что я стучу в дверь.
В конце концов я вошел в дом, воспользовавшись сохранившимся у меня ключом. В высокой комнате ничего не изменилось, если не считать того, что картина Кэмпиона была изрезана в клочья. Лучи солнца проходили через дыры в картине, образуя на полу затейливый узор.
Я подошел к подножию лестницы и крикнул:
— Блэквелл, вы здесь?
Никакого ответа.
Я позвал Харриет. Мой голос гулко разнесся по дому. Я почувствовал себя настоящим медиумом, вызывающим духов умерших. Наконец я неохотно пересек большую переднюю комнату и направился в ванную, инстинктивно чувствуя что-то неладное.
Я включил там свет. В раковине лежало полотенце, пропитанное запекшейся кровью. Приподняв его за кончик, я снова бросил его обратно. Брызги крови проступили и на полу. Перешагнув через них, я открыл дверь и прошел в маленькую спальню.
Блэквелл в рубашке с короткими рукавами сидел на краешке голого матраса. Лицо у него было бледным, на нем резко выделялась черная щетина. Он посмотрел на меня.
— Доброе утро, — сказал он. — Значит, это вы?
— Недоброе, — ответил я. — Кого вы убили сегодня утром?
— Никого.
— Ванная походит на бойню. Чья это кровь?
— Моя. Я порезался, когда брился.
Он с рассеянным видом дотронулся до подбородка. Я чувствовал, что он не вдумывается в то, что говорит.
— Вы не брились по меньшей мере сутки.
— Я и порезался вчера. Это старая кровь. Сегодня никто не умер.
— А кто умер вчера?
— Я…
— Да нет, вам не повезло… Встаньте.
Он послушно поднялся. Я ощупал его, хотя мне было противно до него дотрагиваться. Оружия у него не оказалось. Я велел полковнику сесть. Он послушался.
Злая воля покинула его, вместо нее пришла раздражительность. Я такое наблюдал и прежде. В подобном состоянии люди делаются опасными и для себя, и для окружающих.
— Мне было так одиноко ночью… — пожаловался он.
— Что вы делали?
— Практически ничего. Ждал. Я надеялся, что рассвет придаст мне сил, чтобы подняться и уехать. Но дневной свет хуже темноты… Сам не знаю, почему я вам все это говорю. Вы меня не любите.
Я не стал с ним спорить.
— Хорошо, что вы можете и хотите разговаривать. Нам с вами нужно выяснить все честно до конца. Нам необходимо признание.
— Признание? Мне не в чем признаваться. Кровь в ванной старая. Я ее не проливал.
— Кто же тогда?
— Хулиганы, возможно. Наверняка сюда забрались они. За последние годы их развелось очень много.
— За последние годы стало очень много убийств. Начнем с первого. Почему вы убили Рональда Джеймета?
Он поразился.
— Я его не убивал. Его смерть — результат несчастного случая. Он упал и сломал себе не только колено, но и шприц. Я тащил его с горы вниз день и целую ночь. Без инсулина он совсем сдал. Он умер от своей болезни. Все это произошло случайно.