— Если бы маги могли болеть циррозом, ты бы уже умер, — Рагнор очень приветлив и доброжелателен, впрочем, как обычно.
— Я не могу больше… — выдыхает Бейн, отбрасывая пустую бутылку в сторону, кажется, пятую за последние сутки, и это если не считать утренних коктейлей.
— Ещё совсем немного… — едва слышно шепчет Фелл, снова исчезая.
“Алек постоянно косится на мой телефон, кажется, он догадывается, что я пишу не Мелиорну, а тебе. Знаешь, он стал невнимательным, постоянно задумчив, часто уходит в себя. Сегодня на тренировке пропустил парочку ударов от Джейса. Мы боимся брать его на задания, Алек не в порядке”. У Магнуса руки чешутся взять и написать сообщение. Нет, не Иззи, Алеку. Он понятия не имеет, что бы написал ему, может, извинялся бы и признавался в любви. Но желание написать хоть что-то не покидает.
На следующий день сообщение приходит с неизвестного номера: “Привет, это снова я. Алек отобрал у меня телефон и разбил его, выкинув через окно Института. Я целый час убила на то, чтобы обыскать все кусты под зданием, но так и не нашла среди щепок свою симку. Так что теперь это мой новый номер, сохрани себе”. Бейн фыркает под нос, почему-то хочется смеяться, а затем послушно заменяет номер Иззи в телефонной книге.
“Знаешь, Алек всегда говорил, что нужно абстрагироваться от чувств, потому что они делают нас слабыми. Так вот, это неправда. Ты сделал его сильнее, и Алек был сильным, пока ты был рядом. Мы слабые без любви. Сегодня его опять едва не ранили, Джейс злой, как чёрт, он едва успел отбить удар и взять демона на себя”. Магнусу становится невыносимо страшно. Он не переживет, если с нефилимом что-то случится, это он виноват во всём этом.
— Виновата, вообще-то, Камилла, — Рагнор вмешивается так неожиданно, что Бейн подпрыгивает на месте. — Твоему ангелу нужно ещё капельку времени, — убеждает он.
— Вот только как бы его не убили к этому времени, — болезненно отвечает маг.
— Не убьют, — уверенно улыбается Фелл, опять исчезая.
“Алек всё больше времени проводит в тренировочном зале. Он может часами упражняться с луком и клинками. Это только выматывает его ещё больше”. Магнусу не верится, что прошёл уже целый месяц. Порой ему кажется, что он начинает забывать, не может никак вспомнить черт лица Алека и оттенка глаз.
“Джейс говорит, что если это будет продолжаться, он просто срежет кожу с меткой парабатая. Вчера вечером Алек два часа бил грушу, пока не содрал все костяшки. Я подсматривала за ним, он совсем спятил, даже не наложил бинты, а Иратце активировал только под утро”. Магнус хоть и бессмертен, но его сердце не вечно. Оно сжимается и болит, обливаясь кровью. Он вспоминает слова Иззи о Мелиорне, маг бы хотел поменяться с фейри местами, чтобы не чувствовать ничего. Ни любви, ни боли — это было бы прекрасно.
— Пора… — Рагнор трясет его за плечи, а затем предсказуемо исчезает.
Магнус весьма удивлен: он-то думал, что физический контакт с умершими нельзя ощутить, они ведь просто привидения. Но нет, плечи всё ещё горят в тех местах, где сжимали пальцы друга. Сейчас полночь, телефон снова издает звуковой сигнал: “Магнус, я умоляю… Прошу тебя… Алек в тренировочном зале, он отказывается наносить Иратце… У него уже все руки в крови… Магнус… Я никогда не видела, чтобы мой брат плакал…” Бейн дышит через раз, неожиданно понимая, что ему действительно пора, время пришло. Сейчас снова плевать, что он в домашней пижаме, портал распахивается и принимает его, затягивая внутрь и выпуская прямо возле груши в Институте. Алек испуганно дергается, замирая в незаконченном ударе, на нём нет лица, всё тело мокрое от пота, исхудавшее, а руки… Он даже не утруждался тем, чтобы надеть перчатки, просто сделал из костяшек кровавое месиво.
— Убирайся! — голос Лайтвуда хрипит и срывается, Магнус смотрит на него и пытается понять: щеки нефилима заливает пот или слезы. — Ненавижу тебя! Уходи… — Алек не выдерживает и всхлипывает, всё становится понятным — слезы.
— В чём виновата груша?.. — Бейн переводит взгляд на тренировочное чучело, ткань буквально насквозь пропитана кровью его нефилима. — Виноват я… Ударь меня… Ну же, Александр… Ударь…
И Алек хватает его, стягивая воротник пижамы и вжимая Магнуса спиной в грушу, он замахивается. Бейн даже не зажмуривает глаз, послушно отдается, ощущая себя тряпичной куклой. Он не пытается убежать от удара, просто слушает эту невозможную боль изнутри, ощущая, как шелковая ткань на спине пропитывается кровью из груши и неприятно липнет к лопаткам. Сжатый из последних сил кулак врезается в чучело почти рядом с лицом мага, забрызгивая его щеку алыми каплями.
— Иди сюда… — тихо шепчет Магнус, притягивая Алека к себе. — Прости меня…
— Ненавижу… — в последний раз хрипит нефилим, зарываясь носом в сгиб шеи Бейна, и плачет, наконец-то выпуская из себя всю эту детскую обиду и накопившуюся боль.
— Тише… Я рядом… — Магнус прижимает ладони к холодной липкой спине Алека, незаметно пуская под кожу синие искры магии, успокаивая и залечивая раны. — Я люблю тебя, ангел… — выдыхает он, ощущая, как нефилим всхлипывает в последний раз и расслабляется.
Магнус нежно целует его плечи и ласкает острые лопатки, будто продолжение для крыльев. Он обещает себе завтра же утром найти книгу заклинаний и сделать так, чтобы у них с Алеком была целая вечность впереди, а Мелиорн наконец-то смог чувствовать.