Сестра была самым дорогим, что у меня было. Я сходил в её комнату за халатом, отнёс до постели и уложил спать. Всю ночь она не могла сомкнуть глаза. Я тоже. На утро я спустился на первый этаж, чтобы приготовить поесть. Сестра не шевелилась. Я насильно совал ей пищу в рот, но она не могла даже пережевать её. Весь день я обнимал малышку. Вечером снова спустился на кухню, чтобы в этот раз приготовить что-нибудь жидкое, раз сама она жевать не может. Да и самому в рот ни куска не лезло. Поднялся в комнату, а сестры нет. На полу лежал халат, у двери лежал пояс от него. Тогда я медленно подошёл к комнате, в которой лежал бездыханный труп отца. Я не сожалел о содеянном, не считал, что поступил неправильно. Я просто делал то, что мне велело сердце. Сейчас сердце просило остановиться. Оно чувствовало, что за дверью ничего хорошего меня не ждёт. Тогда я облокотился о закрытую дверь спиной и закрыл глаза руками. Голова трещала от осознания происходящего. Я не хотел открывать дверь. Я отрицал то, что должен буду там увидеть. Я не понимал, почему именно моя сестра? Почему ни какая-нибудь другая девушка! Почему всё дерьмо случается с нами? Ответ, конечно, не последовал. Он сгорел вместе с домом. С трупом животного и одной очень несчастной девочки.
Тогда я возненавидел всех счастливых девушек. Пообещал себе, что стану тем идиотом, что идёт наперекор властям. Стану тем, кто изменит этот мир. Кто-то должен был начать это. Я это начал!
Воспоминание пятое: Моя подруга Катрин
Пока Полуночный рассказывал свою историю, мы вышли на улицу и упёрлись в смывную яму, что располагалась справа от выхода из здания. Вылив содержимое ведра, мы отправились назад. Я осматривался, пока была возможность. За ямой оставлял следы своего существования большой костёр. Выжженная земля и потухшие угли описывали окружность радиусом примерно в два метра. Вероятно, здесь сжигались улики или остатки трупов. Какие-нибудь кишки, заполненные следствием человеческой жизнедеятельности. Селезёнка. Лёгкие. Кожные покровы с повышенной волосатостью. Это не говоря уже об одежде, обуви, пластиковых картах и тому подобном. Уверен, если поискать, можно найти немало украшений, которые раньше стоили неплохих денег.
Затем мы подошли к колонке. По указке похитителя я набрал ведро ледяной воды и понёс на второй этаж. Полуночный открыл дверь в комнату, в которой я пребывал какое-то время. Загорелся свет. На койке лежала девушка немного старше меня на вид. Чёрные как смоль волосы заплетены в косы. Из одежды на ней осталась только лёгкая болотная кофта от Kamello Anderson, светло-голубые джинсы и белые кроссовки марки SPuRT. Девушка свернулась калачиком, поскольку в помещении было ненамного теплее, чем на улице. Разве что не дул холодный осенний ветер.
- Выливай.
- Куда?
- На неё.
- Ты больной? Она же холодная!
- Сейчас согреем.
- Я про воду!
- И что с того? Всё равно этой девчонке жить осталось недолго. Лей.
По всей видимости, девушка уже не спала и слышала наш диалог, поскольку повернулась в нашу сторону за секунду до ванных процедур. Не успела она открыть рот, как тот набился ледяной водой. Девушка смотрела мне в глаза суровым, пронзительным взглядом, не переставая кашлять. Я чувствовал свою вину перед ней, но моя цель должна стать существеннее. Для этого можно на время забыть о морали и нравственности. Чтобы победить демона, нужно стать хуже него.
- Милашка, разве такую обувь не носят одни алкаши? - Поинтересовался Полуночный.
В ответ жертва стала брыкаться, чуть не заехав ногой Демону по маске, но тот вовремя уклонился и схватил её за ногу. Рывок - и девушка на полу. Силы этих существ были несоизмеримы. Она заплакала. Смотреть на происходящее было тяжело.
- Не реви, а то парни любить не будут.
- У меня муж есть! - Резко бросила девушка, потирая рукавом под носом, а затем проведя обеими руками по глазам.
- Ты была счастлива с ним? Нравилось видеть его каждый день? Вымогать деньги на новую сумочку?
Заложница растирала глаза и ничего не отвечала, лишь тихо сопела, а мне не хотелось встревать в их разговор. Сейчас она либо молилась богу, либо верила, что полиция устроит облаву и всё сумасшествие кончится. Однако, никто не пришёл. Знака свыше не было тем более.
- Тащи её на кухню! - В приказном порядке окликнул меня Полуночный. Как бы девушка ни сопротивлялась, я был сильнее. Пытался успокоить. Но успокаивать того, кто скоро отбросит копыта, пожалуй, бесполезно. На кухне она потеряла дар речи. Так на неё действовали кровавые разводы и запах разложения. Будучи на эмоциях я не так резко его воспринимал, но сейчас хотелось наклонить голову и слить содержимое желудка в ведро. Но снова же, ведро осталось бы пустым.