— А говорила, что год теперь есть не будешь, — съехидничала ожившая ворона. Подскакав к квашенной капусте, она запустила в нее клюв.
— Ты-то откуда знаешь, пьянь подзаборная?
— Это кто пьянь? Кто пьянь? И всего-то пригубила на посошок…
Сразу после завтрака мы отправились к морю. На пляже завывал пронзительный и кусучий, как голодный пес, ветер. Он лез под куртку, шебуршал загребущими лапами в карманах и громко хлопал штанинами джинс. С неба провисло трухлявое одеяло туч. Вода под ними казалась тяжелой и маслянистой, как ртуть.
— М-да… Самая погодка, чтобы искупаться, правда, Вань? А загар-то как хорошо липнет!
Он даже не повернулся. Так и стоял, ковыряя носком ботинка песок.
— Я тут узнала… — сделала я еще один заход. — В одну сторону плыть два с лишним километра. А потом обратно. Выходит, пять. А еще говорят, на том берегу — Зона.
— Кто говорит? — буркнул он, не отрываясь от своего занятия.
— Гамаюн.
— Всякой пьяни верить.
— И кот. И Арина Родионовна.
— Что мы, зон не видали?
К нам подошел Олег. То, что он всю ночь бухал и дрался, выдавали только глаза. В остальном сыскной воевода был орел-десантник. Брови вразлет, складками на форменных брюках можно колбасу резать…
— Готов? Сейчас будет первый заплыв, это недолго. А потом — мы.
— И что это всё значит? — спросила я.
— В первом заплыве участвуют выпускники Академии, победителей ждут места в княжеской дружине.
— Победителей? Их будет больше одного?
— Очень на это надеюсь, — серьезно кивнул Олег.
— Мой сын имеет в виду тех, кто останется в живых.
К нам подошел внушительных размеров дяденька, тоже в отглаженной военной форме и лихо заломленном на одну выгоревшую бровь берете.
— Знакомьтесь. Мой отец, главнокомандующий Сварог, — сухо сказал Олег.
— А что значит остаться в живых? — спросила я у Сварога. Мне он показался вполне симпатичным: седые короткие волосы, такие же усы, спокойные серые глаза. Чем-то он напоминал Таракана. Не внешностью, а, скорее, манерой держаться. Выправкой, что ли…
— Кандидаты должны продемонстрировать профессиональные качества. Доказать, что потратили время в академии не зря.
— А второй заплыв? — нетерпеливо спросила я.
— Чемпионы прошлых лет. Те, кто не боится схлестнуться со стихией вторично. Они могут плыть с оружием, усмехнулся Сварог. — Если захотят…
— Кто записался в этом году? — тихо спросил Олег.
— Мог бы и сам узнать, если б не шлялся всю ночь…
— Отец.
— Буба записался. Григорьев, Кошкин — это из наших.
— Коротышка Брюс?
— И Конан с ним, сожри его кракен. Скала тоже не опоздал. Я говорил тебе готовиться…
— Не беспокойся. Я готов.
— Вы сказали, им можно плыть с оружием… — я решила прервать чтение нотаций.
— Чемпионы должны не только переплыть залив, но и совершить марш-бросок по Зоне, — как-то слишком небрежно сообщил Сварог. Я красноречиво посмотрела на Ваньку, но он, отойдя подальше, что-то тихо обсуждал с Лумумбой.
Наставник вел себя странно. Такой же сумрачный и нахохленный, как птица на его плече, он созерцал набегающие волны и почти не шевелился. Может, он так переживает? Своим, унганским способом. Я же знаю: он Ваньку любит, как родного сына…
На берегу, вдоль всего пляжа, установили трибуны. Их плотно заполняла толпа: казалось, поглазеть на соревнования, невзирая на плохую погоду, собрался весь город. Играла громкая музыка, небо бороздили воздушные шары. По пляжу с горячими пирожками и пивом носились лоточники, от них, клянча монетки шутками и прибаутками, не отставали циркачи и скоморохи.
Весело у них тут, в Мангазее. Что ни день, то праздник. Все мельтешат, продают и покупают, даже дети не отстают от взрослых: разносят бутылки с пивом и лимонадом, вяленую рыбу, семечки, смешные шапки с плюшевыми рогами и махалки в виде огромных ладоней.
Я вспомнила своё детство. Если б мы, беспризорники, вздумали появиться на каком-то людном сборище, народ бы тут же позвал охотников. А здесь? Вон, идет пацан, с виду — тот еще плут, весь в рванине, и глаза как у голодного крысеныша… Походя, как-то лениво, мальчишка запустил лапку в карман прохожего, блеснуло что-то яркое, но никто даже не почесался. Эх, люди! Слишком кучеряво живут. Вот в нашем городе… И я себя оборвала. А может, это и неплохо, что все стремятся заработать? По крайней мере, искать выгоду — лучше, чем охотиться на бродяг.
Раздался вой противотуманной сирены, а в воздухе, прямо над заливом, вдруг развернулся громадный экран. На экране, увеличенные в несколько раз, плескались волны, среди них перекатывались, жирно поблескивая, черные щупальца.