— Это в ваших интересах. Вы взрослый человек и вызываете к себе доверие.— После чего произнес слова, не очень понятные Чинику: —А что касается вашего зрения... Может быть, это даже лучше.
В тот же день Сидней обо всем сообщил отцу. Тот подумал и сказал:
— Посмотрим, что он предложит. Интересно бы узнать, откуда этот господин.
Мистер Аллан возвратился гораздо быстрее, чем предполагал. Сиднея Чиника пригласили в кабинет помощника ректора. Здесь его ждали два незнакомых господина.
Первый из них беседовал с ним по-английски и по-немецки. Похвалил произношение. Второй, узнав, что Чиник умеет водить машину и фотографировать, произнес; «О’кей».
Потом начали подробно расспрашивать о родителях. По совету отца Сидней говорил «правду, одну только правду».
Его пригласили на специальные курсы с высокой стипендией.
Он ответил согласием.
Весной 1936 года, проучившись шесть месяцев на военизированных курсах (фото- и радиодело, криптография, «Современное положение в Германии и Европе», «Немецкие обычаи и нравы»), Чиник получил предписание вернуться назад и стать преподавателем истории в первых группах своей же гимназии. Ежемесячно на его имя в Лондонский банк переводилось 60 фунтов.
В начале лета того же года мистер Аллан встретился с Сиднеем и сказал:
— Через месяц на Багамские острова приедет одна семья из Германии. Отец — промышленник. Дочь — красавица. Я бы не взял на себя смелость просить вас подарить свою благосклонность несимпатичной девушке, хотя людям нашей профессии приходится идти иногда и не на такие жертвы. Вам надлежит жениться на юной красавице немке. Ни ее отец, ни сама она не знает об этом ничего. От вас потребуется искусство особого рода.
— Мне позволено задать вопрос? — спросил Сидней.— Я хотел бы знать, как далеко будут простираться мои обязанности перед вашей службой.
— Просто мы с вами теперь не принадлежим себе, господин Чиник. Определено, что вам предстоит работать в Германии. Женитьба на дочери добропорядочного немца... вам известны лучшие способы проникновения в страну, являющуюся потенциальным врагом Англии?
— Мне будет дано время на размышления?
— Ни для размышлений, ни для сомнений, мой друг. Наша служба требует человека всего — с его умом, нервами и сердцем. Поговорка «сердцу не прикажешь» не для людей нашей профессии.
Чиник-старший получил возможность известить Назима Рустамбекова о предложении Аллана.
Рустамбеков ответил, что желает Сиднею счастливой семейной жизни. И что одобряет выбор.
Сидней Чиник
«Летом 1936 года мистер Аллан сказал, что собирается на Багамские острова, и добавил, что я обязан ехать с ним.
Мама спросила, куда я и надолго ли. Я ответил, что у меня деловое свидание и вернусь скоро.
— Не нравятся мне такие деловые свидания,— произнесла она.
— Сидней парень взрослый, дадим ему немножко больше самостоятельности,— сказал отец.— Только пришли телеграмму, как доехал.
Примерно на четвертый день господин Аллан познакомил меня с семьей Рихарда Функа, владельца мюнхенского кафе «Серебряный кофейник». Вечер за «кингом», затем совместная прогулка на катерах, купание, ужин в ресторане, так же, как обычно завязываются знакомства на пляжах, непринужденно и довольно быстро завязалось и наше. Тот немецкий язык, который я получил дома и в детском саду (между прочим, в этот единственный киндергартен — «обучение на природе немецкому» — с охотой отдавали своих детей высокопоставленные сингапурцы), начинал служить мне службу. Элен, так звали дочь Функа, была стройной, миловидной и достаточно самонадеянной девушкой. Готовилась стать биологом, чтила Дарвина и охотно вступала со мной в споры относительно происхождения человека. При разговоре незаметно поправляла прическу, как делают обычно девушки, желающие понравиться.
Рихард Функ оказался двоюродным братом быстро поднимавшегося по иерархической лестнице промышленника и финансиста Вальтера Функа1. Я не делал особых усилий, чтобы ближе сойтись с Рихардом Функом, но его дочь...
— Во мне берет верх провинциальный сердцеед,— сказал я ей однажды,— и от его имени мне хотелось бы заметить, что вы начинаете нравиться все больше и больше; я был бы очень признателен за совет, как мне поступить.
Элен ответила, что мне не следует произносить на немецком такую длинную фразу, что я не совсем точно построил ее, после чего спросила, не у малайцев ли научился я столь непринужденно укреплять знакомства, и... несколько дней не проявляла интереса ко мне.
1
Впоследствии Вальтер Функ стал имперским министром хозяйства и пользовался покровительством Гитлера.