Он развел руками и выжидательно посмотрел на вошедшего Кравцова.
— В третьем отряде участников вылазки в сад не обнаружено! — доложил пионервожатый начальнику лагеря.
С такими же рапортами явились вскоре и другие пионервожатые.
— Может быть, действительно местные, как вы говорите, неорганизованные ребята побаловались? — спросил начальник у Татьина.
— Помилуйте! Местных я бы узнал, а тут были совершенно незнакомые мне лица.
— А вы их запомнили?
Хозяин сада пожал плечами.
— Кажется, да... Увижу — признаю.
— Хорошо! — Начальник лагеря встал. — Посмотрите наших ребят!
Обход пионеров начали с третьего отряда.
Увидев начальника лагеря и своего пионервожатого, ребята подтянулись. Рядом с Кравцовым тяжело шагал незнакомый мужчина.
— Это и есть тот самый... как его — Татьин, что ли! — сказал Анатолий Тихомиров.
Пионеры зашушукались и встретили хозяина сада недружелюбными взглядами.
«Жадюга, наверно! — подумал Анатолий. — Из-за паршивого яблока весь лагерь поднял!»
Гражданина Татьина не смутили взгляды ребят. Он пошел медленно вдоль шеренги и вдруг указал пальцем на Анатолия.
— Да вот он, кажется, один из тех...
Анатолий вздрогнул от неожиданности и широко раскрыл глаза.
— Ты... лазал за яблоками? — спросил пионервожатый с таким видом, точно его самого обвинили в краже.
— Н-н... н-нет! — Анатолий так замотал головой, что его длинные, зачесанные назад волосы упали на глаза. — Это... неправда!
— Спал он всю ночь! — спокойно и глухо произнес Саша Чудов — высокий медлительный паренек.
— С кровати не вставал даже в... уборную! — поддержал Чудова Алик Сысоев. — Наши койки рядом!
Хозяин сада посмотрел на двух дружков Анатолия, приоткрыл рот и проговорил скороговоркой:
— Так-так! Да ведь и вы там, голубчики, были! То-то я смотрю — знакомые фигуры! Вот почему вы защищаете приятеля!
Гражданин Татьин повернулся к начальнику лагеря и, сокрушенно причмокнув губами, сказал:
— Это они. Трое...
— Мы их накажем! — сухо ответил начальник лагеря и обратился к Кравцову: — Распустите отряд! Тихомиров, Сысоев и Чудов — ко мне!
— Разрешите! — вмешался хозяин сада. — Наказание — наказанием, я согласен с вами, но дело — делом! Во-первых, компенсация, хотя это и не главное... Важнее всего внушить пионерам уважение к чужому труду... Разрешите несколько слов. Сад — это мой труд. Я умру, а плоды моего труда останутся — будут украшать землю, служить людям...
— Простите! — перебил его начальник лагеря. — Внушениями мы займемся сами! А насчет компенсации... Сколько?
— Э-э... Округленно — три кило яблок... поломанный сук антоновки... Сто рублей!
Начальник лагеря вынул из кармана сотенную бумажку.
— Получите и... до свиданья! Надеюсь, у вас больше не будет поводов приходить к нам... в гости!
— Буду очень, оч-чень рад!..
Разговор в комнате начальника лагеря продолжался долго. Но выяснить ничего не удалось. Ребята клялись, что никаких яблок не воровали. Обвинение казалось им таким нелепым, что они не возмущались и не обижались, а дружно доказывали свою непричастность к этому делу. Алик Сысоев даже начал рассказывать сон, который снился ему всю ночь, но начальник лагеря остановил его.
— Ладно, ребята! У нас нет причин не доверять вам. Будем считать, что произошла какая-то путаница. Идите!
— А с деньгами как же? — спросил Анатолий Тихомиров.
— Ладно, ладно!.. Идите! — повторил начальник лагеря и, когда пионеры вышли, сказал Кравцову: — Объяви отряду, что ребята не виноваты... Какой все-таки неприятный тип этот Татьин!
— Думаете, он соврал?
— Просто спутал! Ночью все кошки серы, а мальчишки одинаковы...
Ребята — народ незлопамятный. Уже на второй день неприятная история стала забываться, а когда объявили, что на пятницу назначена военная игра, сад и гражданин Татьин совсем вылетели из головы.
Условия игры были захватывающие. Каждый отряд разбивался на две армии: первое и второе звено — «синяя» армия, третье и четвертое — «зеленая». И жезлы были — у одних зеленый, а у других синий. Побеждала та армия, которая раньше находила и завладевала жезлом противника. А прятать жезлы разрешалось в любом уголке большого леса, раскинувшегося сразу за деревней, в которой размещался пионерлагерь. Поиски облегчались тем, что жезлоносцы носили повязки и не имели права отходить от жезла дальше чем на десять метров.