— Джейкоб Стивенсон сказал мне, что когда отец Туми Крума сломал спину после падения в сарае, старик не мог пошевелить ногами и не чувствовал ничего ниже пояса.
— Это плохо, — пробормотал Зейн.
— Неважно, — предложил Тад. — Старик умер через день.
— Такое ощущение, что я её сломал, — заявил Зейн в слабой попытке вызвать сочувствие.
— Возьми другой меч, — пожал плечами Тад.
Зейн взял меч, лежащий рядом с первым убитым. Тад поднял другой.
— Нам пора возвращаться к повозке.
— Но Калеб сказал не возвращаться, — возразил Зейн.
У Тада кровь забурлила, и он почти крикнул:
— Но ему может понадобиться наша помощь!
— Думаешь, с Калебом всё в порядке?
Страх и ликование смешались в равной степени, когда Тад сказал:
— Если мы смогли убить этих двоих, то я уверен, что Калеб справится с остальными тремя.
Зейн не выглядел убеждённым, но последовал за приёмным братом. Они осторожно двинулись по склону холма к дороге. Была уже глубокая ночь. Путь был труден, и они пробирались сквозь подлесок и густые заросли. Дойдя до края дороги, они остановились и прислушались в поисках хоть какого-нибудь намёка на разбойников. Они услышали лишь звуки ночного леса. Лёгкий вечерний ветерок шелестел листьями, а ночные птицы перекликались на расстоянии. Всё выглядело мирно.
Они вышли на дорогу и посмотрели в обе стороны.
— Где повозка? — прошептал Тад.
Зейн пожал плечами, но его жест был непонятен, поэтому он ответил:
— Не знаю. Не знаю, здесь ли мы были, или в той стороне, — он указал налево, — или в другой.
Затем они услышали фырканье лошади и стук копыт, доносившийся слева. Они выбрались на дорогу гораздо дальше к востоку, чем предполагали. Мальчики поспешили вдоль края дороги, готовые при встрече с бандитами броситься обратно в деревья.
Во мраке они едва разглядели первое тело, распростертое на дальней стороне дороги. Это был тот самый разбойник, который первым напал на них. Дальше по дороге повозка стояла на обочине, а две лошади пытались вырвать из зарослей всё, что могли. Ещё один бандит лежал мёртвым у конца повозки.
Мальчики обернулись и увидели две фигуры: последний бандит, тот, что с арбалетом, лежал мёртвый рядом с левым передним колесом повозки, а рядом с ним, прислонившись спиной к колесу, скорчилась другая фигура. Калеб сидел прямо, но был без сознания, его тело удерживалось колесом повозки и трупом разбойника. Тад опустился на колени рядом с ним.
— Он дышит! — воскликнул он.
Зейн оттащил труп последнего бандита в сторону, и Калеб упал набок. Тад осмотрел его и обнаружил глубокую рану в боку от арбалетного болта и несколько порезов от меча.
— Нужно что-то делать!
— Раздень этого человека, — сказал Зейн, указывая на ближайшего бандита. — Нам нужны бинты.
Тад сделал, как сказал Зейн, достал огромный охотничий нож Калеба и срезал бинты с грязной рубашки мужчины. Зейн поспешил осмотреть два других трупа и вернулся с двумя мечами и небольшим кошельком.
— Должно быть, они уже грабили раньше, — сказал Зейн.
Бросив на Зейна нетерпеливый взгляд, Тад спросил:
— Думаешь?
— Я имею в виду недавно, — поправился Зейн, протягивая кошелёк. — В нём есть несколько монет. Нам лучше затащить Калеба в повозку, потому что я не знаю, как долго он протянет без помощи.
Оба мальчика подхватили раненого и уложили его на заднее сиденье повозки.
— Ты останешься с ним, — приказал Тад. — Я поведу.
Ни один из мальчиков не был опытным погонщиком, но оба видели, как Калеб управлял лошадьми. Зейн признал, что Тад был лучшим водителем. Лошади неохотно оставили корм и направились по дороге.
— Как далеко находится та деревня? — спросил Тад.
— Не помню, — ответил Зейн. — Но поторопись. Не думаю, что у нас много времени.
Тад свернул вправо, направил лошадей к дороге и, щёлкнув поводьями, крикнул, чтобы они трогались. Ещё один щелчок и более громкий крик — и они перешли на бодрую рысь, самую быструю, на какую он был способен в темноте, чтобы не сбиться с дороги.
Калеб лежал неподвижно, положив голову на связку пустых мешков, а Зейн изо всех сил пытался остановить кровотечение.
— Не умирай! — тихо прошептал Зейн.
Тад молча повторил просьбу приёмного брата и погнал лошадей по тёмной дороге.
Поездка через лес казалась целой вечностью. Мальчики попеременно испытывали то почти панический ужас, то твёрдый оптимизм, что всё обернётся к лучшему. Время казалось остановившимся: минуты текли за минутами, а дорога уходила из-под копыт лошадей. Животные не отдыхали несколько часов перед засадой, они запыхались, а левая лошадь, казалось, подволакивала заднюю ногу. Но Тад не обращал на это внимания: он убил бы обеих лошадей по их следам, если бы это спасло Калеба.