— Теперь отнесите его в комнату и дайте ему поспать.
МакГруддер поднял Калеба, как ребёнка, и потащил его по лестнице. Зейн спросил:
— Он будет жить?
Старуха окинула его скептическим взглядом и ответила:
— Скорее всего, нет. Но он будет жить достаточно долго, чтобы это имело значение.
— Почему? — спросил Тад.
Старуха слабо улыбнулась и сказала:
— Подождите.
МакГруддер вернулся и спросил:
— Что ещё мы можем сделать?
— Ты знаешь, что нужно сделать, — сказала она и повернулась, чтобы уйти.
— Подождите! — воскликнул Зейн. — И это всё? Чаша вина и бинты?
— Моё зелье — это больше, чем чаша вина, мальчик. Оно сохранит его жизнь достаточно долго, чтобы помощь прибыла вовремя ради спасения Калеба, сына Пага.
— Что за помощь? — спросил МакГруддер.
— Не говори со мной неправду, старый мошенник, — сказала женщина. — Я знаю, кто твой истинный хозяин, и знаю, что в случае необходимости ты сможешь поспешно отправить весточку. — Она показала большим пальцем в сторону лестницы. — Его сын умирает, и если это не чрезвычайная ситуация, то я не знаю, что это такое.
МакГруддер пристально посмотрел на старуху и сказал:
— Для простой женщины, которая утверждает, что занимается только травами и корнями, ты знаешь гораздо больше.
— Долго живёшь — многому учишься, — сказала она, дойдя до двери. — Но Калеб оказал мне услугу, как и его отец — много лет назад, и ещё один друг его отца тоже оказал мне большую услугу, так что, в конце концов, я всё ещё в большом долгу. Но тебе и твоим хозяевам я ничего не должна; не будем обманываться в этом вопросе, МакГруддер. В следующий раз, когда ты потревожишь мой сон, ты сделаешь это с риском для себя.
Не сказав больше ни слова, она вышла из постоялого двора. Тад и Зейн обменялись взглядами. МакГруддер заметил это и сказал:
— Мальчики, вы можете спать в комнате с Калебом. Вторая дверь слева наверху лестницы. У него единственная кровать, но под кроватью есть большой матрас, свернутый в рулон, который можете разделить.
Он взглянул на девушку и добавил:
— Ложись спать, девочка. Завтра у нас длинный день.
Затем он обратился к жене, которая тихо стирала кровь со стола и пола:
— Я сейчас помогу тебе, Элизабет.
Она кивнула:
— Я знаю. Ты должен отправить это сообщение.
Он кивнул в ответ и вышел из общей комнаты через заднюю дверь. Жена трактирщика посмотрела на мальчиков и сказала:
— Поднимитесь и отдохните, сколько сможете. До рассвета осталось всего три часа, а завтра всем предстоит работа.
Она указала на свечу на столе. Зейн взял подсвечник, и мальчики, не говоря ни слова, поднялись по лестнице. Они на мгновение задержались перед дверью и вошли внутрь. Калеб лежал в своей постели, тяжелое пуховое одеяло было натянуто до подбородка, лицо бледное и осунувшееся.
Тад опустился на колени, расстелил свернутый матрас, и мальчики легли на него.
— Что нам теперь делать? — прошептал Зейн через некоторое время.
Глава 4
Темная Богиня
Тад резко проснулся.
Кто-то открыл дверь, и Зейн проснулся. Уже близился рассвет, небо за окном окрасилось серым, но в комнате было слишком темно, чтобы разглядеть черты незнакомца.
— Где свеча, Тад? — спросил полусонный Зейн.
— Она тебе не понадобится, — сказал человек в дверях и поднял руку.
Внезапно комнату залило неестественное белое сияние с голубоватым оттенком. Зейн моргнул, а Тад встал, когда фигура вошла в комнату.
Ростом он был с Калебом и походил на охотника, но его кожа была светлой, а волосы — белыми. Глаза у него были бледно-голубые, но их расположение и выражение были точно такими же, как у Калеба. Вслед за незнакомцем в дверной проем шагнул МакГруддер.
Зейн поспешил убраться с дороги, пока незнакомец стоял на коленях и осматривал Калеба. Спустя мгновение мужчина сказал:
— Вы правильно сделали, что связались со мной. Поверхностное дыхание, слабое сердцебиение, и он горит в лихорадке. Если ничего не предпринять, он умрет к полудню.
Он посмотрел на Тада и спросил:
— Кто ты?
— Тад, — ответил он. — Это Зейн. Мы путешествовали с Калебом.
— Кто вы для моего брата?
Зейн обменялся взглядом с Тадом, затем сказал:
— Полагаю, можно сказать, что Калеб взял нас в ученики.