— А я помогал кузнецу Ингвару чинить горшки, — добавил Зейн. — Он не любит возиться, вот и показал мне, как разжечь кузницу, чтобы на следующее утро огонь был готов, и как закалить сталь…
Тад бросил на него сомневающийся взгляд.
— Я достаточно часто наблюдал, как он это делает!
Накор провел их в комнату, где стояли только четыре кровати с свернутыми матрасами.
— Ну что ж, — сказал он, — это довольно впечатляющий набор навыков, гораздо больший, чем у большинства мальчиков вашего возраста.
Он махнул им рукой, предлагая разворачивать матрасы. Когда они это сделали, Накор указал на сундук возле двери:
— Там одеяла. Свеча, кремень и сталь, хотя они вам не понадобятся. Думаю, вы уснете, как только я закрою дверь. До восхода солнца еще три часа, так что отдохните немного. Когда проснетесь, кто-нибудь зайдет за вами и отведет поесть. Я думаю, вы проголодаетесь к тому времени.
— Я голоден уже сейчас, — сказал Зейн с легкой ноткой жалобы.
Тад слегка покачал головой.
— Но я могу подождать с едой, — быстро поправился он, отправляясь за одеялами из плетеного сундука.
Когда Накор собрался уходить, Тад спросил:
— Сэр, можно вопрос?
— Зови меня Накор, а не сэр. Какой вопрос?
— Где мы находимся?
Накор помолчал мгновение, затем усмехнулся.
— Пока не могу сказать. Ты узнаешь всё после того, как Паг решит, что с вами делать.
— Что вы имеете в виду, сэр Накор? — спросил Тад.
Накор утратил свою улыбку.
— Вы, мальчики, видели и слышали то, за что кого-то другого вполне могли бы убить. Паг должен решить, что с вами делать. Магнус думал, что вы ученики Калеба, а это означало определенные вещи. А раз уж вы не они, значит это совсем другое дело. Я не могу сказать точнее, но скоро вы узнаете, чего желает Паг. А пока вы — гости, но не вздумайте бродить без проводника. Понятно?
Оба ответили «да», и Накор ушел. Они легли в постель, и когда Тад улегся, он спросил:
— Убить?
— Он сказал, что кого-то другого, а не нас.
— Но почему?
— Я не знаю, — ответил Зейн. — Отец Калеба могучий маг, как и его второй сын.
Оба мальчика испытывали обычный страх перед магией, распространенный среди простых жителей региона, но его сдерживал тот факт, что они говорили об отце Калеба. В представлении мальчиков Калеб был щедрым и добрым дядей, а Паг казался почти дедушкой. По крайней мере, они на это надеялись.
— Все говорят, что он владеет островом Звездная Пристань, — заметил Зейн. — Это делает его каким-то дворянином. У них есть враги. Дворяне ведут войны и все такое.
Тад положил голову на руку.
— Я устал, но спать не хочется.
— Ну, ты же слышал его: мы не можем никуда идти. Может, стоит попробовать уснуть?
Тад перевернулся на спину и уставился в темноту.
— Я бы хотел, чтобы мы вернулись в Звездную Пристань.
Зейн глубоко вздохнул.
— Я тоже.
Глава 5
Остров Колдуна
Все взгляды были устремлены на Накора.
Он достал из своего, казалось, бездонного рюкзака апельсин и предложил его сначала Миранде, затем Пагу, а потом Магнусу. Все отказались. Накор засунул большой палец в кожуру и начал снимать её — процесс, который все они уже видели много раз.
— Накор, — спросил Паг, — чего ты нам не говоришь?
— Ничего, — ответил Накор. — По крайней мере, ничего из того, что я знал до прихода Магнуса.
— Что ты имеешь в виду? — уточнила Миранда, присев на край кровати, где спал Калеб.
Калеб действительно спал. Паг стоял у ног младшего сына, а Магнус занимал другое кресло в комнате.
— Ты знаешь, кем была старая ведьма в деревне, да? — спросил Накор.
— Не совсем, — ответил Магнус. — Я встречался с ней уже дважды, и всё, что я чувствую, — это то, что она больше, чем обычный поставщик чар и травяных снадобий. В ней есть сила, но она приглушена.
— Ты сказала, что Богиня назвала её эхом, — заметила Миранда, обратившись к Накору. — Что это значит?
Накор взглянул на Пага, и тот сказал:
— Думаю, я понимаю, или, по крайней мере, частично понимаю. Расскажи нам, что ты знаешь.
Накор пожал плечами, и его обычное счастливое настроение исчезло, уступив место мрачному выражению лица, которое Паг никогда не видел у Накора.
— Боги — существа, обладающие огромной силой, — начал Накор. — Наше представление о них ограничено рамками нашего восприятия. Вы все бывали в Павильоне Богов, поэтому знаете, что это одновременно и физическое место, и метафора чего-то гораздо менее объективного. Это место разума, а также место тела.