И, тем не менее, козырей на руках у пилота Локхид U-2 Френсиса Пауэрса не было. Советская система ПВО с каждой минутой набирала обороты. В связи с подъёмом в воздух истребителей-перехватчиков и необходимостью расчистить небо от всей другой авиации, находившей в воздухе, по решению руководства страны был дан сигнал «Ковёр». По нему все самолёты и вертолёты, не задействованные для уничтожения нарушителя, сажались на ближайшие аэродромы. Это позволило радиолокационным станциям надёжнее вести цель. Словом, выполнить боевую задачу предстояло уральцам, воинам объединения, которым командовал генерал-лейтенант Евгений Коршунов.
В тот день, 1 мая, на аэродроме боевое дежурство несли заместитель командира эскадрильи капитан Борис Айвазян и лётчик, старший лейтенант Сергей Сафронов. По сигналу боевой тревоги они взлетели в 7 часов 3 минуты. Через 32 минуты были в аэропорту Кольцов - в Свердловске. А дальше... Представим вновь слово Борису Айвазяну - непосредственному участнику тех событий: «В Свердловске самолёты срочно начали заправлять горючим. Быстрее наполнили баки истребителя Сергея. Как ведущий, я пересел в его машину в готовности взлететь по приказу на перехват противника. Однако взлёт задержали на 1 час 8 минут.
На аэродроме случайно оказался самолёт Су-9 - капитан Игорь Ментюков перегонял истребитель с завода в часть. Машина совершеннее МиГ-19, а главное - практический потолок у неё до 20 тысяч метров. Правда, к бою она не была готова, отсутствовало вооружение, лётчик был без высотно-компенсирующего костюма. На КП, видимо, точно определили высоту самолёта-незнакомца и поняли - достать его мог только Су-9.
Капитану Ментюкову и поручили перехватить U-2 на подходе к Свердловску. По включённой рации я слышал переговоры между КП и лётчиком. «Задача - уничтожить цель, таранить», - прозвучал голос штурмана наведения. Секунды молчания, а потом: «Приказал «Дракон» (фронтовой позывной командующего авиацией ПВО генерала Евгения Савицкого тогда знал каждый лётчик). Не знаю, звонил ли сам Савицкий или приказ подкрепили его именем, но я понял: лётчик обречён, шёл на верную смерть.
Таранить на такой высоте без высотно-компенсирующего костюма, без кислородной маски... Видимо, иного выхода у командования на тот момент не было. Ракеты? Ракеты бездействовали. Дело в том, что атака проводилась первоначально южнее Свердловска. Шпион мог обогнуть город, обойти место дислокации ракетных дивизионов...» Однако Френсис Пауэрс шёл, что называется, на ощупь. И когда на аэродроме в Пешаваре провожающий его полковник Вильям Шелтон, напутствуя, говорил, что у Советов нет высотных ракет, он лукавил или не обладал необходимой информацией. Как мы уже знаем, к тому времени в СССР возле крупных экономических центров расставлялись зенитные ракетные комплексы С-75, способные поражать цели на высотах свыше 20.000 метров. Более того, на тот момент в Советском Союзе имелись и высотные истребители Су-9. Один из пилотов Су-9 Игорь Ментюков хорошо помнит то время. Ему, одному из самых подготовленных лётчиков Центра боевого применения и переучивания лётного состава авиации ПВО, что находится под Муромом, в Савастлейке, могла выпасть возможность атаковать U-2 ещё 9 апреля - в тот день он сидел за штурвалом самолёта в Килп-Явре, на Кольском полуострове, в готовности к атаке высотной воздушной цели. Но тогда пилот U-2 не пошёл через всю страну, 1 мая Френсиса Пауэрса ждали почти во всех полках ПВО, в том числе и получивших самолёты Су-9 - в Европейской части страны, в Средней Азии, Сибири. В готовности находились зенитные ракетные дивизионы с ЗРК С-75.
«В апреле шестидесятого, - рассказывал мне Игорь Ментюков, - меня бросили дежурить в Килп-Явр. В конце месяца возвращаемся домой, в Савастлейку, а мне новая задача - лететь в Новосибирск, взять там Су-9 с большой заправкой, перегнать в Барановичи (это в Белоруссии) и заступить на боевое дежурство.
Там стоял истребительный полк, на его вооружении находились и Су-9. Они брали на борт 3.250 килограмм топлива. К маю шестидесятого в Новосибирске уже изготовлялись самолёты, бравшие 3.720 кг. А лишние полтонны горючего - это значительно большая дальность полёта, больший рубеж перехвата. Задачу нам поставили жёстко - 1 мая обязательно быть в Барановичах. 27 апреля с напарником капитаном Анатолием Саковичем прилетели в Новосибирск, взяли пару Су-9 на заводе и назад, на Запад, поджимало время. 30 апреля мы уже в Свердловске, на аэродроме Кольцова, но там подзастряли из-за погоды. Волнуемся, до Барановичей далеко, времени же осталось всего ничего. Не выдержал - позвонил в Москву дежурному по перелётам: мол, разрешите добираться до Барановичей другим маршрутом. Однако тот дал отбой, дескать, полетите завтра.