Пирс был зол. Он не любил, когда что-то шло не по намеченному плану.
Рамлоу чуть все не испортил, едва не провалил первое же дело. И то, что чертов детектив оказался мастером гипноза, или что он там провернул — не было для Пирса оправданием. Если бы не подвернулся этот Джеймс Барнс, насчет которого еще следует поглубже покопать, Маршалл имел реальный шанс уйти. И создать немало дополнительных проблем. Безусловно, решаемых, но требующих времени и ресурсов. А Пирс не любил коррективы.
Замерев напротив кажущегося бесчувственным Рамлоу — профилактическую беседу по ребрам охранники уже провели — Пирс протянул руку и, жестко сжав подбородок жертвы, поднял его голову. Тот уже знал этот жест и открыл глаза.
— Кое-что усвоил, — ледяным голосом произнес Пирс, с усилием давя под челюстью, пока пленник не задергался, не в силах терпеть боль. — Так будет, пока ты не научишься работать без сбоев. Пока не усвоишь, что за каждую ошибку будешь получать наказание. Оружие должно быть покорным. Либо ты усвоишь это, либо…
Пирс резко отпустил голову пленника. Тот уронил ее на грудь, от вывернувшихся в суставах рук еле слышно застонал. Он слышал, как могущественный палач достал телефон, звук набираемого номера не сулил ничего хорошего. Но все равно пленник неприкрыто вздрогнул, когда трубку поднесли к его уху.
— Брок… — всхлипнул знакомый до боли родной голос, — Брок… Ты так давно… не звонил. Ты все время молчишь… когда звонишь, но… Хоть так знать, что ты есть. Ты нужен мне, я… — через слово всхлип, руки пленника в веревках сжимаются в кулаки, из прикушенной губы капает кровь, — я… квартиру сменила… — Пирс усмехается, зная, какие картинки сейчас стоят у Рамлоу перед глазами. — Тут дом недорого предложили. Да и отсюда к родителям ближе, я каждый день езжу. Брок… когда ты приедешь? Я скуча…
Пирс обрывает звонок, наклоняется, запускает пальцы в ежик волос.
— Как быстро наша девочка переехала. Вдвое больше заплатила, чтобы не видеть тот диван, потолок, люстру. Скучает.
От резкого неожиданного рывка за волосы Рамлоу лишь еще сильнее сжимает губы. Пирс наклоняется и кусает свежую рану, пока не вырывает хриплый стон. Незаметным жестом он отключает магнитные замки цепей, и делает шаг назад, к дивану. Пленник буквально падает на бетонный пол.
— Минута подняться и подойти ко мне, — Пирс ставит перед лицом лежащего на полу Рамлоу песочные часы. — Или мои ребята развеселят ее, уж как умеют.
Рамлоу поднимается на половине высыпавшегося песка, шатается, но стоит. С последней упавшей песчинкой он замирает напротив Пирса. Тот улыбается, дотрагивается рукой до им же оставленной на лице Солдата свежей ссадины. Он думал его трахнуть, но второй за день сбой требует серьезного наказания. Иначе покорности не научить.
Пирс садится на диван, жестом подзывая Рамлоу. Тот послушно подходит, видит, как загорается входящим лежащий на диване рядом с Пирсом телефон. Его телефон, отнятый у него двадцать пять лет назад. Над зеленым значком трубки светится «Карин». Сестра регулярно звонит ему. Он никогда не отвечает, таких пропущенных у него за эти годы сотни.
Значок на экране гаснет. Еще плюс один. Губы Пирса растягиваются в прямую линию, и Брок хорошо знает, что это значит.
Ей не должны снова сделать больно. Из-за него.
Клетка за спиной загорается холодным сиреневым светом. У палача неуемная фантазия, Брок не знает — что будет на этот раз.
— Медленно назад. Не оборачиваться, — велит Пирс, не менее холодным взглядом следит, чтобы не ослушался.
Брок делает шаг за шагом.
— Стоять, — в какой-то момент велит Пирс, Брок замирает. — Обернись.
Брок поворачивается и видит торчащий из основания клетки толстый, плотный дидло — ему, стоящему Броку, достающий примерно под колени.
— Раздевайся, — приказывает за спиной Пирс. — И лицом ко мне на колени.
Брок уже знает, что должен сделать. Чтобы Карин могла спокойно смотреть на диван, потолок, люстру в новом доме — он поворачивается. Скинуть джинсы дело недолгое, футболки его лишили, еще когда волокли сюда.
Брок чувствует, как холодный конец искусственного члена касается сжатых мышц прохода. Приказа растянуть себя не было, Пирс знает толк в приручении.
— Замрешь хоть на секунду… — палач подвигает к себе телефон.
Боль легче терпеть, когда знаешь — ради кого. Брок знает. Чувствует с трудом расступающиеся под напором мышцы ануса, разрывает сам себя, но не замирает ни на секунду. Ей не должны сделать больно. Только это имеет значение. Все остальное он переживет.
***
Лифт вздрагивает и продолжает движение. Экран с замершим на нем на искусственном члене пленником удаляется. Но Баки знает — все это неслучайно. Все это не только для Солдата, но и для него.
Значит, надо найти способ как можно раньше выйти на Стива. Когда Баки доберется до Солдата, у него уже должен быть способ делать так, чтобы охрана и Пирс видели не то, что будет происходить между ними на самом деле.
А пока надо закрепиться здесь. Чтобы однажды забрать Солдата с собой. Предварительно вогнав парочку таких дидло в задницу могущественного садиста.
========== Часть 6 ==========
— Сядь. Не маячь и не дергайся, как заклинивший метроном, — Тони, не поднимая глаз, продолжал копаться в очередной железяке с интеллектом.
— Три недели уже, — Стив все же присел на обнаруженный свободный кусочек; половина стула, правда, едва вместила его.
— И что?
Два тоненьких, почти микроскопического диаметра, проводка никак не желали соединяться. Старк меланхолично пытался снова и снова.
— Я… — начал Кэп.
— Волнуюсь, — закончил Тони и, обреченно вздохнув, перевел взгляд на сгорбившегося героя Америки.
Если Роджерс начинал волноваться, не реагировать было нельзя — иначе головной болью начинали страдать уже все.
— Стив, — он подъехал на стуле поближе и, опершись локтями о колени, посмотрел на почти что столетнего супера как на малое дитя, — если бы что-то случилось, мы бы уже знали. В ГИДРЕ остались люди ЩИТа, и разоблачение агента не прошло бы тихо, как ни маскируй. Тишина — как раз хороший показатель. Значит, Баки смог, как минимум, закрепиться. И теперь важно все не испортить.
— Он предупреждал, что первое время не сможет выйти на связь, — Стив, конечно, разумом все понимал, но не волноваться не мог, несмотря на уверенность самого Баки, Старка, Фьюри, да всех, кто был связан с делом.— Но за это время мы трижды сталкивались с ситуациями, в которых можно подозревать участие этого загадочного оружия. И никаких следов Баки при этом.
— И это, Кэп, хорошо, повторяю тебе, — Тони вернулся к проводкам, продолжая внушать, — и означает только, что Баки пока не удалось подобраться к парню так близко, чтобы начать действовать. Кстати, почти сразу после его внедрения Джарвис обнаружил следы постороннего присутствия в системе, правда, очень аккуратные и тщательно замаскированные. Обычный антивирус проглотил бы и не подавился.
— Баки проверяли, — кивнул Стив. Это было ожидаемо.
— И, судя по всему, их шпионы удовлетворены. Иначе бы их поползновения продолжались.
Проводки наконец покорились рукам изобретателя. Удовлетворенный Старк лихо отъехал к противоположной стене и, не глядя, нажал кнопку кофеварки.
Пока он отдавал будничные распоряжения Джарвису, Стив не сводил с него глаз. Его не покидало ощущение, что Тони знает больше, чем говорит. Мысль, что тот все же подстраховался и имеет дополнительный канал связи с любовником, не покидала Кэпа. Слишком спокоен был обычно импульсивный Старк. Словно находился на постоянной связи с Баки. И ради того, чтобы это оказалось правдой и открывало возможность повышенного контроля и их вмешательства при первой же опасности, Кэп был готов проглотить собственные чувства и уступить старому другу того, кого…
— …любил?
— Что? — вздрогнул Стив, осознавая, что Тони уже давно что-то говорит ему, а он, углубившись в свои мысли, полностью его прослушал.