Соболев уронил меня на постель. Оголенная спина коснулась холодного одеяла.
— Ложись поудобнее, это надолго, киска. — Шепнул шатен.
Я в испуге обернулась и пропищала:
— У нас всего лишь два часа, Жень. На самолёт так опоздаем.
— Значит, уже замолчи, давай используем это время для дела. — Он, путаясь в одежде, скинул на пол халат и трусы.
Легла на живот, грудью уткнувшись в подушки. Соски торчали от разнообразных ласк мужчины. На мне остались только трусики.
— Тебе понравилось бельё? — Спросил, доставая что-то из халата.
— Ты же сказал, что мы без болтовни. — Усмехнулась я и отвернулась, поудобнее укладываясь.
Глава 10 + 4.
Дорогие читатели! Пожалуйста, если вам нравится история, ставьте звёзды, пишите комментарии. Для меня ваша поддержка очень важна!
Отредактировано!
Евгений Соболев.
Я достал презик из кармана халата, когда услышал усмешку девчонки.
— Ты же сказал, что мы без болтовни.
Хотел, если честно, просто хорошенько трахнуть её, но, пожалуй, немного помучить эту прохиндейку, а потом уже вставить в её киску по самые яйца — самое прекрасное удовольствие.
Схватив её за щиколотки, притянул к себе. Теперь её ноги свисали с кровати, а попка была прямо передо мной.
— Что ты делаешь? — Спрашивала она, вертясь, пока я обходил кровать.
Оказавшись перед её лицом, попросил гномика подать мне эти нежные ручки, которые прихватили за собой и подушку. Девочка без подозрений подала мне ладони, с интересом рассматривая моё голое тело и торчащий член. Я закусил губу. У неё такой взгляд… М-м-м, ей точно нравится.
Щёлк! И наручники красуются на её запястьях.
— Эй! — Вскрикнула Настя от неожиданности. — Это что такое? Соболев! Мать твою!
Я вновь обошёл кровать и стянул с неё трусики. Сейчас она выглядела и вовсе беззащитной, хоть и продолжала вертеться из стороны в сторону. В этот раз её движения были скованы, и меня это сильно возбуждало.
Эта девчонка всегда была моей самой сладкой, желанной киской. Никого в своей жизни я не хотел получить настолько сильно, как хотел её. Никогда раньше я не боялся подойти и рассказать о своих чувствах, как боялся сказать ей. Никому я не доверял безопасность своей жизни так, как доверил бы ей. Она — самое дорогое, что у меня есть.
Мягко дотронувшись до левой половинки попы, я ударил ладонью правую. Кобрёнок вздрогнула и вскрикнула от неожиданности. Член стоял, как камень. Я шлёпнул её ещё раз и ещё. Девочка уже не переставала стонать, приподнимая ягодицы выше, выгибаясь в спине, как кошка.
— Да, киса-а-а! — Сам не заметил, как простонал.
Мелентьева приподнялась, оперевшись на колени и руки, потёрлась о меня, умело задевая член. Я надавил ладонью на её спину, и она прогнулась ещё сильнее, выставляя роскошный зад совсем уж высоко.
Настенька так виляла попкой, что я просто не удержался, схватил не распакованный презик, который до этого отбросил на кровать, и, быстро сняв упаковку, надел на такой горячий, будто дымящийся, член. Кажется, у меня так стоял впервые.
Она вновь вильнула задницей. Я шлёпнул её сильнее, проводя ребром ладони по сочащейся киске.
— Сейчас получишь, если еще раз так сделаешь. — Пригрозил ей, чуть ли не рыча, от непреодолимого желания. Девчонка повторила свои действия, из её ротика грязно донеслось:
— Вставь в меня, Жень! Трахни!
Член сам скользнул в её лоно, растягивая и раскрывая его в ширине.
— Ах! — Застонала она. — Какой… Ничего себе!
Я улыбнулся и двинул бёдрами вперёд, а потом по кругу. Киска милашки хлюпнула от собравшихся там соков. Она была такой влажной, такой желающей, что, схватившись за бедра сучки, я стал вбивать свой член в неё. Наши встречающиеся и отдаляющие тела издавали влажные шлепки. Оба в затуманенном сознании стонали и выкрикивали имена друг друга.
Я и не представлял, что удовольствие может быть таким тягучим. Когда ты готов кончить уже через минутку секса, но не можешь, потому что хочется продолжать и продолжать входить в эту развратницу, что сама двигает попкой, лишь бы посильнее насадиться.