– Двадцать, – поправила его простоватого вида толстушка во флисовом спортивном костюме и подала спасателю одёжную щётку. – У Семёнова-младшего алиби – возраст шесть месяцев. А мать его под уколом. Вы Николай Николаевич? Я по голосу вас совсем другим представляла!
Они переместились с лестничной площадки в большой холл. Кроме эксперта, который двинулся вниз. Тут же из тёмного коридора вышла миниатюрная девушка с повязкой на глазу и в весьма нескромной пижамке, состоящей и коротких шортиков с кружавчиками и топа на лямках-ленточках:
– Да, Люсь! Я думала, что наш потенциальный жених – человек-гора! Какое разочарование! А что это полиция здесь?
– Они по службе. А ты, Даша, убери свои дивные ножки с их глаз, а то мужикам работать невозможно при виде такой красоты, – сказал красавчик.
– Что за работа? – одноглазая девица устремилась к выходу.
Толстушка придержала её:
– Даш, не заводись. У нас труп.
– Кто?!
– Да этот… незаконный наследник.
– Фух! От души отлегло!
– И чем он вам насолил, барышня? – сделал стойку Воеводин.
Красавчик и одноглазая Даша переглянулись. Потом артист с досадой сказал:
– Ну вот, первый подозреваемый – я. Я с ним сегодня подрался.
– Из-за Даши? – вкрадчиво спросил Воеводин.
– Если бы я из-за Дашки каждый раз драться кидался, я бы даже на ночь боксёрских перчаток не снимал, – раздражённо сказал артист. – Наша Даша сама кого хочешь обидит.
Даша послала ему воздушный поцелуй и уже серьёзно и даже зло сказала:
– Этот козёл приставал к ребёнку. Антон ему двинул по сопатке так, что кровь пошла. Он ещё после этого пытался на Антона буром переть! Так я ему рожу расцарапала. Увидите две царапины на левой щеке – это моя работа. Так что я вторая подозреваемая.
– Боже мой, к какому ребёнку? – как-то уж очень болезненно отреагировала толстушка Люся.
– Утром внучка Плотниковых завозила от них винегрет и блины по дороге в колледж. А этот стал её лапать. Я её потом водой у себя отпаивала. А Антон в колледж отвёз.
– Девочке пятнадцать лет! Скот! Ох… только вы дедушке с бабушкой не рассказывайте, а то они сердечники оба.
Пока эксперт работал внизу, Наташа решила начать опрос присутствующих:
– Убитый не из местных? К кому приехал? Кто его знает?
– Представился он наследником тёти Тани… ну, покойницы, которую мы сегодня поминали. Хотел в её комнату войти. Вот, Руслан у него документы проверял, – ответила толстушка Люся.
– Проверял. Но не помню. Я ведь так, для острастки. Понятно, что не наследник.
– И что, его никто не знает?
– Я знаю, – удивила всех Люся. – Троекуров Игорь… э… Кириллович. Из Утятина. Тридцать два года.
– Ты сказала, что не знаешь его, – завёлся вдруг Руслан.
– Разве я это говорила? Мы сделали вид, что незнакомы, но слов «я его не знаю» сказано не было. Я бы и дальше делала вид, но его убили. Приходится признаваться.
– Люсь, даже стесняюсь спросить, как он тебя довёл, что ты его признавать не пожелала? – спросил Антон.
– До загса он меня довёл, – вздохнула Люся. – Дело давнее, шесть лет прошло.
– Это твой муж?!
– А вот до свадьбы, к счастью, дело не дошло…
– Значит, неприязнь вы к нему испытывали? – спросил Воеводин.
– Любовью не пылала, но и убивать бы не стала. Не тянет моя неприязнь даже на членовредительство.
– По какой причине вы расстались?
– Я должна отвечать? – спросила она Руслана. Он не повернулся даже. – Ну, что ж. Любовь – измена – расставание. Всё.
– Измена с чьей стороны?
Люся рассмеялась:
– Неужели возможны варианты?
– Расставание было бурным?
– Я уехала не попрощавшись.
– И он вас не искал?
– Не было смысла.
– Это вы так считаете. А он мог бы попробовать.
– Ладно, поясняю практическую подоплёку. Мне было двадцать. Умер мой дедушка, единственный родственник. Игорь, живущий в соседнем доме, вдруг воспылал ко мне страстью неземной. Он окружил меня заботой. Его мама умилялась нашей любовью. Мы подали заявление. Будущая свекровь просила меня звать её мамой. В общем, идиллия… да, забыла сказать, что за полгода до смерти деда дом, в котором мы жили, пошёл под снос, и мы с ним получили квартиру в новом доме. Это была очень хорошая квартира.
– Так что, вы отдали ему эту квартиру?
– Нет. Человек, который раскрыл мне глаза, был нашим участковым. Сначала он сделал это совершенно бескорыстно, из уважения к памяти деда. А когда я убедилась в его правдивости, я рассказала, что подписала генеральную доверенность несостоявшейся свекрови. Она вроде как нашла хороший вариант продажи наших квартир и покупки коттеджа. Тогда Максим подумал и сказал, что без потерь я из этой ситуации не выйду. И предложил быстрый обмен квартирами за один день. Здесь в моей нынешней жили его тесть и тёща, и незадолго перед этим тёща осталась одна и захотела переехать поближе к дочери. Через день мы подписали все необходимые документы, и Максим перевёз меня сюда, в Новогорск. Так что мириться со мной не имело смысла. Вернуть квартиру, на которую наложил лапу полицейский – напрасный труд.