– Здравствуйте, дети, – она медленно повернулась к ним. Было видно, что каждый шаг давался ей с трудом. Старуха положила книгу на алтарь и подошла к Хьердис, державшей брата за руку. Тот в ответ сильнее сжал руку сестры. Старуха смотрела на неё четырьмя парами глаз. Два красных горели в свете свечи, а другие были просто открыты. Она была единственной, у кого были открыты восемь глаз Ллос. – Священная Матерь предупредила нас о гостях.
Старушка обвела всех глазами, останавливая взгляд на Инго.
Айирин подметила, что её одеяние совсем не похоже на остальные. У других оно более тяжёлое – это было видно по походке. У этой женщины же очень лёгкое, словно было сплетено из паучьей нити. Пару раз Айирин удавалось увидеть и прикоснуться к королевской ткани, но чтобы видеть её здесь, в поселении. Это было очень странно.
– Как тебя зовут, ребёнок? – старуха прикоснулась к щеке Инго, проводя по безобразной плоти.
– Инго, – сухо ответил тот.
– Это не твоё имя, – она убрала руку с его лица, – тем, кто проходит этот обряд, не должны давать имя “нежный”
Айирин замерла. Такую грубость она слышала впервые, особенно по отношению к ее изуродованному другу. Она повернулась к парню и увидела, как белоснежная кожа начала наливаться огнём. Жрица это приметила, однако не стала ничего отвечать. Вместо этого, она подошла к Айирин и посмотрела на неё огненными глазами.
– Я чувствую, – правой рукой она прикоснулась к сердцу девушки, – что ты уже не жива.
Все вопросительно посмотрели на Айирин. Лишь Хэммин замерла, понимая о чём идёт речь. От волнения она закусила губу до крови, что не укрылось от взгляда подруги. С самого детства, когда рыжая нервничала, она жевала. Неважно что – главное чем-то себя занять.
– Но ты любима Матерью, поэтому мы принимаем тебя. Дочка, – тут она обратилась к Йелении, – проводи гостей к их домикам. Им нужно отдохнуть после долгой дороги. А ночью мы устроим праздник в честь Ллос.
Старуха низко поклонилась и медленно пошла из храма.
С первых минут их встречи, Айирин уже не доверяла ей, но тут накидка жрицы в области груди начала подрагивать. Словно там что-то было. Или кто-то?
С уходом Вивьен, средней дочери Старого короля, в небо возвысилась старшая – Ллос. Одна из сестёр всё никак не может поспеть за другой, чтобы взять власть над всем небом. Многие года она следит за родной кровью, выжидает, когда сможет убить её, как убила других сестёр…
В эту ночь дроуцы отмечают праздник лун – раз в год Ллос спускается с неба в качестве одной из звёзд, – мёртвой слуги. Когда жрицы умирают, они идут во служение Ллос. Они вечно пытаются угодить Матери, доказывая, что действительно любят её. Если Ллос нравится их верность, то она даёт жизнь рабу. И в эту ночь один из дроуцев должен спуститься. Для таких обрядов они не закапывают и не сжигают своих родственников. Дроуцы кладут их в Склеп всех мёртвых, что находится около Замка Короля. Если один из умерших восстанет, на третий день он придёт обратно к сородичам.
Сейчас же дроуцы плясали около огромного костра. Юные девицы босиком танцевали на молодой траве, веселясь и смеясь со своими сёстрами. В такт им звучали ситары - инструменты, сделанные из костей животных. Кости были обтянуты плотной нитью. Чем больше кости и тоньше нить, чем веселее мелодия.
Мужчины же сидели вдали от девушек, не осмеливаясь даже лишний раз взглянуть на них. Дроуцы лишь пили хмель и мед из верскова цветка, заедая всё рыбой.
Когда в племени встаёт вопрос о продолжении рода, то девушки просто выхватывают подходящего мужчину и уединяются с ним. Когда дроукам надоедает мужчина, они попросту бросают его, а потом заводят нового. Поэтому у народа нет такого слова, как “любовь”. Тут даже свадьбы не играют, потому что унизительно сплетать свою судьбу с мужчиной.
В какой-то момент музыка совсем затихла. Девушки начали разбегаться от костра, открывая дорогу красивой эльфийке, облачённой в золотое платье, с неприличным разрезом. Поверх голых плеч была надета лёгкая накидка, а через правое плечо шла верёвка, на которой был закреплён бубен с палочкой. Все девушки низко кланялись дроуке. Из интереса Айирин вытянула шею, дабы получше рассмотреть красавицу. Но увидела лишь белую макушку. Про себя девушка отметила, что та являлась не последней эльфийкой здесь.
Но тем, кто сидел в паре метрах от неё, повезло гораздо больше. Протянув длинные руки к костру, она начала забирать языки пламени. Те словно сами тянулись к девушке, поднимаясь над её головой. Повернувшись к старейшинам, эльфийка поклонилась в реверансе, звеня золотыми украшениями, что облепляли острые уши. Старейшины поклонились в ответ и махнули рукой. Тогда в глазах девушки воспылал огонь.