— Ложись! Немцы! — крикнул Баталов.
Связисты прижались к земле, отползли чуть назад.
— Черт! — в сердцах выругался Баталов. — И когда это тут фашисты успели объявиться? — Он потер затылок. — Вот что, братцы. Провод все равно надобно срастить. Я попробую обогнуть баню и добраться до места последнего обрыва, а вы укройтесь вон за тем холмиком, засеките пулеметчика да врежьте по нему — дуэтом — из своих автоматов… Любой ценой заставьте пулемет замолчать!
Баталов не случайно употребил слово «дуэтом». Шлеев и Хомутов были активными участниками полковой художественной самодеятельности, вдвоем исполняли на концертах, которые устраивались в праздничные и воскресные дни, современные песни, и когда конферансье объявлял со сцены: «Выступает наш знаменитый дуэт — связисты Шлеев и Хомутов», то такое забавное сочетание фамилий обычно вызывало смех в зале, и оттуда летели шутливые реплики: «А Оглоблин не будет петь?», «Надо бы трио организовать с Подпругиным!». Юмор положения усугублялся еще и тем, что Шлеев и Хомутов представляли собой полную противоположность друг другу: Хомутов был маленький, худой, как щепка, а Шлеев рослый, широкий в кости.
Баталов собрался уже было ползти к бане, но его остановил Хомутов:
— Товарищ старшина! Давайте лучше я пойду. Я щуплый, прошмыгну, как ящерица, немцы меня и не заметят.
— Нет, Хомутов. У меня побольше опыта и сноровки. Да и перед лейтенантом Серовым я чувствую себя виноватым: он ведь мне поручил обеспечить связь с батареей. Вы за пулеметчиком следите.
— Товарищ старшина! Пока мы с ним сладим, он вам задаст жару…
— Поползешь ты, тоже ведь под огонь попадешь.
— Э, мне сам черт не брат!
— Пуля — не черт. Она с тобой побратается…
— Ну и что? Родителей у меня нет, жены, детей — тоже. Погибну, так плакать по мне некому.
Баталов бросил на Хомутова строгий взгляд:
— Как ты выполнишь задачу с такими вот упадническими настроениями? Нам погибать никак нельзя. Иначе связь так и не будет работать. Ну, я пошел, ждите меня тут.
Когда Баталов исчез из виду, Хомутов обернулся к Шлееву:
— Поползли за холм. Не удастся уничтожить пулеметчика, так хоть вызовем огонь на себя, отвлечем внимание немцев от нашего старшины.
Удобно устроившись за холмом, они приготовились к бою. Хомутов обломил на ближайшем кусте толстую крепкую ветку, насадил на нее каску и чуть приподнял над холмом.
Тут же заговорил немецкий пулемет, раздались и автоматные очереди. Каска, сорванная с ветки меткой пулей, отлетела в сторону.
— Узнать бы, сколько там немчуры, — сказал Шлеев.
— А ты получше целься в фашистов — мертвых-то потом легче будет сосчитать.
И дуэт Хомутов — Шлеев открыл по немцам беспрерывный огонь.
Пока длилась ожесточенная перестрелка между связистами и гитлеровцами, Баталову удалось прокрасться к месту второго обрыва линии связи.
Пулемет вдруг замолк. «Неужто мои ребята заткнули ему глотку?» — обрадовался Баталов. Он торопливо зачистил перочинным ножом концы проводов, соединил их, прикусил зубами… И наверно, чем-то выдал себя немцам, потому что снова послышалась злая скороговорка пулемета, и на этот раз он бил по Баталову. Смертельно ужаленный одной из первых же пуль, старшина ударился лбом о землю, не выпустив провода из сжатых зубов.
Увидев, что пулеметчик перенес огонь на Баталова, Хомутов выхватил из-за ремня гранату, крикнул Шлееву:
— Прикрой меня, я сейчас покажу этой сволочи где раки зимуют!
И, выскользнув из-за холма, он напрямик пополз к немцам, почти слившись с землей, используя каждую неровность почвы, — так гончая незаметно подбирается к ничего не подозревающему суслику.
«Во дает, — подумал с восхищением Шлеев, не переставая стрелять по немцам. — Недаром он так рвался идти вместо старшины. Уже его-то немцы навряд бы приметили».
Вскоре он потерял Хомутова из виду, а тот, подкравшись к противнику, птицей взметнулся с земли, бросил гранату, которая уничтожила расчет пулемета, а сам лег за пулемет, направив его в сторону немцев, и полоснул по ним длинной очередью.
«Вот это мужик! — снова восхитился Шлеев. — Ну, Хомут, ну, молодчина! Так их, так их, гадов!»
Шлееву хотелось «подпеть» Хомутову, помочь ему, но его беспокоило то, что Баталов до сих пор не возвратился, и, воспользовавшись паникой, которую навел на немцев Хомутов, он припустился бежать к старшине. Поскольку немцам было не до него, Шлееву удалось благополучно добраться до Баталова.