«Полк в безвыходном положении».
«Ну, ну!.. Так не бывает. Ты просто не поломал себе голову над тем, как из него выйти. Ты в себе копался, себя судил, а твой первейший долг — подумать и позаботиться о своих бойцах, они стоят того, они — герои, многие из них и в эту минуту совершают подвиги во имя Родины. Где же твой подвиг?»
«Погоди, мне надо собраться с мыслями».
«Война идет, она не оставляет времени на долгие размышления».
«Наверно, мне следует с остатками полка пробиваться к дивизии».
«А где она, дивизия, тебе известно?»
«Ох, если бы комдив дал о себе знать!»
«Но связи с ним нет. Ты должен целиком полагаться на самого себя».
«Вырвать бы из вражеского мешка батальон Орлова!»
«Да, это уже что-то. И Орлов не из тех, кто будет сидеть сложа руки. Его батальон наверняка пробивается к нам».
«Сердце щемит, когда я думаю об Орлове. Он первым нарвался на засаду».
«И его батальон понес немалые потери. Это закономерно: на войне промах командира влечет за собой гибель сотен людей. Но степень своей вины ты уже осознал, сейчас надо думать: как быть в данной ситуации?»
«Я так устал…»
«На усталость ты не имеешь права. И стыдно тебе жаловаться: ведь тебе всего сорок лет».
«Значит, я еще могу выйти победителем из поединка с фашистами?»
«Вспомни Испанию. Разве там ты не воевал против фашизма? Если бы не предательство, Франко не смог бы поставить на колени испанский народ, даже пользуясь поддержки! Гитлера и Муссолини».
«Да, народ был близок к победе…»
«А разве Гитлер неодолим? И кому же еще его и одолеть, как не нам?»
«Я и не сомневаюсь в нашей конечной победе. Но сейчас перевес на стороне врага. Слышишь? Это его танки лязгают гусеницами. Слышишь? Это его самолеты гудят в небе. А мой полк — в «котле», и нам всего не хватает!»
«А из чего сложится конечная победа? Ведь не из постоянных же поражений! Ее истоки видны уже и теперь: это героизм твоих бойцов, несгибаемость твоих командиров — пламенных патриотов своей страны! А твой вклад в будущую победу — это воля к ней, напряженная работа стратегической мысли в любой ситуации! Если ты вот сейчас, вот здесь, не позволишь фашистам торжествовать полный триумф, ты уже и этим приблизишь конечную победу».
«Понимаю: мне надо вырваться из «котла». Но как, как это сделать?»
«Вот над этим и думай. И не забывай, какими солдатами ты командуешь! Помнишь крылатую фразу: «Дайте мне точку опоры и русских солдат — и я переверну весь мир?»
«Да, это король Пруссии или Швеции так переиначил изречение Архимеда».
«Вот-вот. Опора под тобой твердая: русская земля! Само ее дыхание придавало силы и Александру Невскому, и Суворову, и Кутузову. А кроме русских солдат плечом к плечу с ними сражаются против гитлеровцев сыны Украины, Белоруссии, Азербайджана, Армении, Казахстана, Калмыкии… Припомни-ка фамилии лучших бойцов полка — они представляют все республики нашей державы. Это сила, которую никому не сломить!.. Это огромное море, образованное многими реками, война взбурлила его, подняла на нем могучие волны — волны гнева народного, и, обрушившись на врага, они в пыль измолотят всю его хваленую технику!»
«Да, ребята у меня в полку — орлы, и на них можно положиться. Но им нужен мудрый, сильный командир».
«А ты возьми себя в руки. Ведь если бы не фашистская засада, ты бы в соответствии со своими замыслами дал немцам такой бой, что небу стало бы жарко! Ведь верно?»
«Пожалуй…»
«Так изволь же и в новой ситуации, сложившейся невыгодно для тебя, исполнять свой воинский и партийный долг! Ты ведь носишь партбилет в кармане! Забыл?»
«Как о таком можно забыть?»
Миронов провел ладонью по груди, ладонь замерла, ощутив жесткость партбилета, лежавшего в левом кармане гимнастерки. Да, это у него — самое заветное… Майору вспомнилось лето 1937 года, когда его, слушателя военной академии, принимали в партию, вспомнились слова старого, седого преподавателя, давшего ему рекомендацию: «Капитан Миронов — командир современной формации, он уже имеет боевой опыт, любит и знает свое дело, и я уверен, когда надо будет, то сумеет применить свои опыт и знания на благо Родины, в соответствии с сегодняшней советской военной наукой. Я уверен, что мы не ошибемся, приняв его в ряды ВКП(б); он и прежде мыслил и действовал по-партийному и в будущем не посрамит своей партийной чести!»
Миронову почудилось, что при этом воспоминании его словно опахнуло свежим отрезвляющим ветром.