Сара посмотрела на него мокрыми от слез глазами.
— Обещаешь? — спросила она. Евгений с удивлением смотрел на нее. — Обещаешь, что наполниться всеми красками радуги? — уточнила она.
— Обещаю! — говорил он, вытирая слезы с ее по-детски наивного лица.
— 9-
Прекрасное время учебы — сидишь на уроке, наслаждаешься теплыми солнечными лучами в то время, когда учитель из кожи вон лезет, объясняя новую тему. Правда, время от времени приходится что-то записывать и, в самых крайних случаях, отвечать. А все оставшееся время — наслаждаться беззаботным детством и мечтать, смотря в окно, за которым так и кипит жизнь.
Именно так вела себя Сара. Весь урок английского языка она практически не сводила глаз с безоблачного неба и все думала о словах Евгения. Вспоминала его глаза, улыбку, мороженое, которым он ее угостил, стихи, которые читал, и спор. Он разозлился, узнав, что она плохо учится и предложил помочь с уроками, но Сара заявила, что стихи писать проще, чем учиться. Тогда он сказал, чтоб она написала стих. Но Сара не могла ничего придумать и продолжала смотреть в окно даже на перемене.
— Вы слышали?! — закричала вбежавшая в класс одноклассница, — Павел Геннадиевич в больнице! У него сердечный приступ. Скорее всего, у нас будет новый учитель литературы!
— Здорово! Меня достал этот старый хрыч! Вечно придирался с домашкой. Скорей бы он сдох!
Сара посмотрела на них. Пару лет назад она была с этими девушками в одной компании. Еще с пятого класса женский коллектив поделился на части. Самая большая состояла из пяти состоятельных и самых красивых девушек. Остальные дружили по двое-трое. С того момента, как Сару предали, никто не принимал ее в свою компанию.
— Нельзя быть такой злой!
— Злой? Ты забыла, как он тебя из класса выгнал из-за того, что ты опоздала на пять минут?
— Еще и как помню! Но «сдох» слишком.
— Копыта отбросил?
— Сгинул с этого мира?
— Загнулся?
— Окочурился?
Смеясь, одноклассницы по очереди предлагали варианты, связанные со смертью учителя. Сара, вновь отвернувшись от них, словно разлеглась на парте, положив голову на руки. В поисках музы девушка закрыла глаза. Но вместо музы она снова и снова ловила себя на мыслях о Евгении. Сара понимала, что с нетерпением ждет, когда окончатся уроки, и она вновь увидит нового знакомого.
— А где твое обезьянье платье? В цирке? Почему же ты там не осталась, а приперлась сюда?! Ты там главный экземпляр! — подойдя к Саре, язвенно говорил Максим.
Сердце девушки ускорило ритм. Дрожь овладела телом. Но она, решив не обращать на него внимания, не шевелилась. Сара надеялась, что он посчитает ее спящей и уйдет.
— Ей, ты, мусульманка, не игнорируй меня, когда я к тебе обращаюсь! Тем более после вчерашнего! Я тебе должен за коленку! — играя на публику, громко говорил он. Парень толкнул ее. Повернув голову, Сара равнодушно посмотрела на Максима.
— Ты же говорил, что я тебе противна, и что ты видеть меня не хочешь! А сам первый подошел и заговорил. Не можешь без меня? Или, может, я нравлюсь тебе, поэтому ты ко мне постоянно цепляешься? — вспомнив наставления Евгения и собравшись с духом, ответила она. Парень опешил.
— Еще чего! Я терпеть тебя не могу! — надменно улыбаясь и повысив голос, словно оправдывался он.
— Вот и хорошо! Значит, наши чувства взаимны! Больше не подходи ко мне! Никогда! Если ты действительно меня терпеть не можешь…
Их разговор на повышенных тонах привлек внимание одноклассников и капитана школьной команды, проходящего мимо их класса.
— Ты не только уродина, ты еще и дура! Тебе нужно голову лечить! — уже без надменной улыбки, оскорблял парень.
— Именно! Я уродина и дура! Поэтому не приближайся ко мне! Никогда!
Леденящая интонация в голосе Сары и полные злости глаза, озадачили Максима. На мгновение растерявшись, он посмотрел на друзей.
— Оставь ее! — вспомнив случайно услышанный у выхода из библиотеки разговор, вмешался Александр. Он никогда не обращал внимания на происходящее в параллельном классе, но больше не мог и не хотел оставаться в стороне. Он, как сын следователя и капитан школьной команды, был уверен, что должен помочь девушке.