- Да? – девушка выглянула из дверей гостиной, - сообщи Кооперативу о экстренном заседании. Немедленно!
- Да, хорошо, - она бегом побежала на вверх.
- Куинни всю информацию о появлении демонов ко мне стол, и принеси ноутбук, я посмотрю видео.
- Как скажите, - кивнула девушка и тоже побежала в свою комнату, по пути чуть не столкнувшись с Мэдисон, которая уже привела себя в относительный порядок, и теперь спускалась вниз.
- Смотри куда прёшь! – возмутилась актриса.
- Отвали, стерва, - отмахнулась от неё Куинни, - не до тебя сейчас. Если Антихрист говорит немедленно, значит нужно поторопиться, - пробубнила она себе под нос, но блондинка расслышала её слова.
-Он тут? – спросила она.
- Да.
- А его любовница?
- А сама как думаешь? – и Куинни сокрылась за дверью своей комнаты.
- Ясно, - закатила глаза актриса и направилась в гостиную. Тут нашлась Мэллори, она ходила от одной ведьмы к другой, залечивала раны. Мэдисон и самой не помещала бы помощь, но она не хотела просить её у тихони. Ведьма была в непривычно красном платье, её волосы были растрёпаны и чуть влажными. Мэдисон фыркнула и поискала глазами Коко, та сидела на кресле и растерянно крутила головой. Мэллори подошла к ней и присела рядом осматривая её ноги на которых виднелись следы укусов. Актриса на миг почувствовала жалость, ведь она спасала её, но потом на смену жалости вылезло раздражение, и она быстрым шагом вышла из гостиной.
Мимо неё прошла Куинни она тащила ноутбук, а за ней Зои, ведьма с кем-то оживлённо вела переговоры по смартфону. Обе девушки скрылись в кабинете, но уже через минуты вышли и из него. Зои пошла на второй этаж, а Куини в гостиную. Все при деле. Одна она лишняя. Мэдисон поправила платье и дернула за ручку кабинета. Ясно дело… он там.
Страсть – понятие неоднозначное
Майкл поднял голову, когда Мэдисон вошла в кабинет. Девушка была полна решимости спросить, чем она может помочь, но застыв на пороге не проронив ни слова. Она вдруг забыла, зачем пришла. Её охватил трепет. При взгляде на него. «Почему я должна вечно проигрывать тихоне? Чем я хуже этой всезнайки Мэллори!?» - с раздражением подумала она.
- Что ты хотела? – спросил Майкл чуть надменным тоном. Он сидел за столом и изучал какие-то бумаги разложенные перед ним. С правой стороны стола стоял ноутбук, который ему принесла Куинни.
- Поговорить, - блондинка подошла к столу и чуть нагнулась вперёд нервно облизала губы. Зайдя в кабинет она растеряла решимость и теперь не знала о чем говорить. «Какого черта она должна ему всё объяснять? Разве он, такой крутой, и сам не может понять, о чем она хотела поговорить?» Майкл с любопытством рассматривал блондинку. Терпеливо ожидая когда она заговорит. В кабинете воцарилось неловкое молчание. Мэдисон почудился тихий шёпот, больше похожий на шипение исходивший от стен. Мэдисон почувствовала себя неуютно. Она отошла от стола и развернулась к двери, ей хотелось выбежать отсюда и спрятаться где-нибудь. «И на что я рассчитывала? Глупо было и предполагать, что я хоть капельки ему нужна. Обычно такие мужчины предпочитают милых «котят», вроде Мэллори», - с обидной подумала она. Её приход сюда выглядит глупо. От обиды ей вдруг захотелось плакать.
- Что передумала? – насмешливо спросил Майкл. Актриса вздрогнула по его тону было понятно, что он прекрасно знает зачем она пришла. Девушка медленно повернулась к нему, и постаралась принять надменный вид, но ей это не удалось. Она злилась на себя. Маска надменной суки растворилась в миг, она так долго её носила, что боялась оказаться без неё. Это было куда хуже, чем пройтись по Бродвею голой. Майкл вышел из-за стола и медленно подошёл к ней. Остановился в нескольких шагах от ведьмы, и окинул её взглядом в котором было раздражение, но между тем и любопытство. Мэдисон почувствовала себя подопытной крысой в клетке какой-нибудь лаборатории. Его взгляд разряжал и возбуждал. Как будто она и в правду голая. Её охватило странное чувство трепета.
- Почему людям так сложно объясниться и высказать свои желания в слух? – спросил он. Мэдисон нервно прикусила губу, сталась унять дрожь. Ей внезапно захотелось выкурить сигарету и сделать хороший глоток чего ни будь покрепче.